«Вор!» - сказал кот

Елена прожужжала им этим мюзиклом все уши, дважды писала о предстоящей премьере в своей рубрике и уговорила их с Эндрю купить на один из спектаклей билеты. «Все думают только о баскетболе, – жаловалась она. – Почему никто не хочет поддержать искусство?»

Насколько Кики знала, Елена была лично заинтересована в том, чтобы привлечь как можно больше публики – она играла одну из главных ролей. Но они с Эндрю в конце концов сдались и купили билеты. Знай Кики, что Елена выкинет номер с сегодняшней статьей, ни за что бы не купила.

– Это и есть тот самый «приблудный зверюга»? – спросил восьмиклассник, указывая на Рыжика свернутой газетой.

– Он самый, – ответила Кики, надевая на велосипед замок.

– Приятно повстречаться со знаменитостью, – бросил мальчик, отъезжая.

Двор опустел. Кики поспешила к школе, боясь, что двери закроют. Тогда придется искать сторожа. Но ей повезло. Она вошла, захлопнув за собой тяжелую дверь. В пустынном холле пахло мелом и, по сравнению с обычным гамом, стояла зловещая тишина.

Кики помедлила у лестницы, оглядывая коридор первого этажа. Все двери – кабинетов, классов, кладовок – были закрыты. Бр-р, неуютно. Вздрогнув, Кики стала подниматься по лестнице, и её шаги отдавались на этажах гулким эхом. Пройдя несколько пролетов, она услышала наверху голоса. Один показался ей знакомым – и говорил с ясным британским акцентом! Волосы у Кики встали дыбом, в горле комом застрял страх. Она оцепенела. Но Рыжик вывернулся из рюкзака у неё за спиной и галопом помчался по лестнице. Она услышала, как его упитанное тело шмякнулось о дверь, и тут же раздался крик. Елена! Кики в три прыжка одолела последний пролёт. Дверь редакции была распахнута, и внутри творилось нечто невообразимое. Елена продолжала вопить, а мужчина кричал:

– Это тот самый чёртов кот! Уберите его от меня!

На что Рыжик ответил воплем – тем самым пронзительным, напористым воплем, который превращал его из безобидного домашнего кота в дикого зверя. Кики быстро сняла со спины рюкзак. Держа его за лямки перед лицом, она ворвалась в комнату в тот момент, когда мужчины один за другим пронеслись мимо неё к лестнице, преследуемые Рыжиком. Их шаги прогромыхали внизу по холлу, хлопнула входная дверь, оставив визжащего Рыжика внутри.

Кики подбежала к окну. От обочины отъезжал старый чёрный грузовик. Она в изнеможении опустилась на стул и перевела дух.

Елена стояла у своего стола, ещё не переодевшаяся после генеральной репетиции. Она была явно напугана.

– Чего они хотели? – запинаясь, спросила она.

– Меня – отрезала Кики. – Это были те самые воры, которые забрались к Кендрикам. Твой «ответственный» материал, судя по всему, стал известен за пределами школы.

– Но… – запротестовала Елена.

– Только безголовый дурак мог позволить себе такое! Ты сделала все, чтобы меня подставить! Надеюсь, теперь ты удовлетворена. Сама чуть не влипла из-за своей дурацкой заметки.

– Ты думаешь, они решили, что я – это ты? – спросила Елена. – Но я не похожа на тебя.

– Ты сейчас и на себя-то не похожа! – съязвила Кики, несмотря на то, что её трясло.

На Елене был голубой матросский костюм, длинные чёрные волосы запрятаны под мужской парик, а поверх него натянута бескозырка. Обыкновенно розовые щеки намазаны углем, чтобы казалось, будто у неё растет борода.

– Не похожа, – согласилась Елена, подойдя к зеркалу на двери и пытливо окинув себя взглядом. – Я выгляжу ужасно.

Нос у неё тоже был в угле, и на шее виднелись чёрные полосы.

В приоткрытую дверь просунулась лапа, и Елена вздрогнула при появлении Рыжика. Проходя мимо, он недовольно покосился на неё и сердито фыркнул, свалившись у ног Кики.

– Спасибо, дружище, – гладя, поблагодарила она кота. – Если бы не ты, все могло кончиться гораздо хуже.

От её ласки у Рыжика, казалось, мурлыкало все тело.

– Я всё-таки не понимаю, – произнесла Елена (она переборола свой страх и опять превращалась в дотошного репортера). – Я зашла сюда на минутку переодеться, и они решили, что я – это ты. Почему они так решили?

– Потому что той ночью они толком меня не разглядели. Было темно.

– Но зачем ты им вообще понадобилась? Я думала, они просто хотели обокрасть дом.

– Они боятся, что я их узнаю.

– А ты узнаешь?

– Теперь да.

– Что они собирались делать, как ты думаешь?

– Угрожать. Или, может быть, подкупить меня. Кто знает. Они что-нибудь говорили?

– Один назвал меня острой на язычок… а второй сказал: «Вот ты и попалась, няня из подвала!» – Елена вспыхнула под гримом и опустила глаза: – Я сама виновата. Прости меня, Кики, я не хотела… – Голос изменил ей. – Правда, не хотела.

Кики поколебалась. Первый приступ злости уже прошёл, и, хотя Елена никогда ни за что не извинялась, сейчас она казалась искренней.

– Ладно, – буркнула она. – Единственный, кого они точно могут узнать, – это Рыжик, но я не думаю, что они захотят ещё раз с ним встретиться. – Кот урчанием выразил свое согласие. – Переодевайся скорей, выйдем вместе.

– Спасибо. Ты думаешь, они вернутся?

– Сомневаюсь, разве что они ещё глупее, чем я думаю.