Воробушек по имени Лиз (СИ)

Захария Смит смотрел на него недовольно.

— Попробуем еще раз.

Он снова прошел по комнате, время от времени останавливаясь, чтобы дать совет. Действия ребят постепенно становились более четкими. Гарри подошел к Чжоу и ее подруге как раз вовремя.

— Ох, нет! — всполошилась Чжоу при его приближении. — Экспеллиармиос! То есть Экспеллимеллиус! Ой, извини, Мариэтта!

Рукав ее кудрявой подруги загорелся: Мариэтта погасила его своей волшебной палочкой и гневно воззрилась на Гарри, словно это была его ошибка.

— Я из-за тебя занервничала, — виновато сказала Чжоу. — До этого все получалось.

— И сейчас неплохо, — соврал Гарри, но, увидев, что она подняла брови, поправился: — Нет, паршиво, конечно, но я знаю, что у тебя получается нормально. Я издали наблюдал.

Чжоу рассмеялась. Мариэтта посмотрела на них с кислым видом и отвернулась.

— Не обращай внимания, — сказала Чжоу. — Родители велели ей не раздражать Амбридж. Понимаешь, ее мама работает в Министерстве.

— Понимаю, - ответил он.

В тот же миг мимо уха Гарри просвистела волшебная палочка Терри Бута и стукнула Алисию Спиннет прямо в нос.

— А мой папа очень поддерживает все, что против Министерства! — с достоинством сказала Полумна Лавгуд. Видимо, она слушала их разговор, пока Джастин Финч-Флетчли выпутывался из мантии, взвившейся выше головы. — Он говорит, что Фадж способен на все — взять хотя бы, сколько гоблинов он убил! А в Отделе тайн ему разрабатывают страшные яды, и он травит всех, кто с ним не согласен. И еще у него этот Чертохолопый Головосек…

Чжоу открыла рот от удивления.

— Не спрашивай, — шепнул ей Гарри, и она хихикнула.

— Гарри, — окликнула его из дальнего конца комнаты Гермиона, — ты следишь за временем?

Гарри взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что уже десять минут десятого — значит, надо немедленно возвращаться в гостиную, если они не хотят попасться Филчу и быть наказанными за нарушение режима.

— В целом, очень неплохо, — сказал Гарри, выходя на центр комнаты. — Но мы запаздываем, надо уходить. Через неделю тут же, в то же время?

— Пораньше бы! — взмолился Дин Томас, и многие закивали.

Но их осадила Анджелина:

— Начинается игровой сезон, тренироваться тоже надо!

— Тогда давайте вечером в среду, — сказал Гарри, — и выберем дополнительный день. А сейчас пошли.

- Постойте, - сказала Гермиона.

- Что такое? – обеспокоенно спросил Гарри.

- А галеоны?

Она прошла по кругу и дала каждому по золотой монете.

— Видите цифры по ребру монеты? — сказала она, показывая образец. Монета зажиточно блестела золотом при свете факелов. — На настоящих галеонах это серийный номер, указывающий, каким гоблином она отчеканена. На этих фальшивых цифры будут меняться — они показывают дату и час следующего собрания. Когда дата меняется, монета делается горячей, так что, если вы носите ее в кармане, вы это почувствуете. Все берем по одной; когда Гарри назначает дату, он меняет цифры на своей, и, поскольку я навела на них Протеевы чары, с вашими произойдет то же самое.

Все молча разглядывали монеты, затем Фред спросил в недоумении:

- А как их отличить от настоящих? Ведь мы можем потратить их невзначай.

Послышались одобрительные голоса, все уставились на Гермиону.

- Если вы внимательно присмотритесь, - сказала она, - то увидите, что вместо дракона там изображен Феникс.

Гермиона многозначительно посмотрела на близнецов, те понимающе приоткрыли рот и кивнули.

Меж тем Гарри взял Карту Мародеров и проверил, нет ли на восьмом этаже преподавателей. Потом стал выпускать членов ОД по трое и по четверо, напряженно следя за движением черных точек. Он хотел убедиться, что они благополучно следуют к своим спальням: пуффендуйцы — на втором этаже в коридоре, ведущем к кухне; когтевранцы — в Западной башне замка, гриффиндорцы — по коридору с портретом Полной Дамы.

— Все прошло очень хорошо, — сказала Гермиона, когда они, наконец, остались вчетвером.

— Потрясающе! — подхватила Лиз. Они выскользнули в коридор; дверь тотчас же слилась с каменной стеной.

— Ты видел, как я обезоруживал Гермиону? – спросил довольный Рон.

Гермиона была уязвлена.

— Всего раз. Я доставала тебя гораздо больше.

— Не раз, а, по крайней мере, три.

— Ну, если считать тот раз, когда ты споткнулся о собственную ногу и вышиб у меня палочку…

Они спорили всю дорогу до гостиной, но ни Гарри, ни Лиз их не слышали.

***