Воробушек по имени Лиз (СИ)

Лиз посмотрела на Дерека. У того от удивления округлились глаза и открылся рот. Он был поражен.

- Флер, ты не понимаешь, - обратилась она к хозяйке дома, - мне нельзя опаздывать! Родители не отпустят меня в Хогвартс!

- Ты слишком слаба, чтобы отпг’авляться сейчас, - стояла на своем Флер. Когда она стояла, вот так подбоченившись, то напоминала недовольную грозную миссис Уизли.

Лиз посмотрела на Дерека в поисках поддержки. Тот, тяжело вздохнув, произнес:

- Флер, думаю, Лиз в состоянии трансгрессировать самостоятельно. Ее ждут дома. Не задерживай ее, - он посмотрел на Флер многозначительно.

Девушка так не хотела сдаваться, но все же поддалась напору, топнув ногой и отбросив свои длинные светлые волосы, она произнесла:

- Ну ладно, иди.

- Спасибо, - прошептала Лиз Дереку, улыбнулась, а затем вышла из дома и трансгрессировала.

***

Лиз с опаской зашла в дом. Она опоздала почти на час. Что с ней случилось в доме Флер, она не понимала. Подумать об этом она сможет чуть позже. А сейчас важно проскочить незамеченной. Это оказалось проще простого.

Уже на пороге она столкнулась с Сириусом, который, говоря простым языком, делал ноги.

- Не советую вмешиваться. Сохатый, злой! – сказал он, выходя за дверь.

Лиз осталась одна в холле. Уже оттуда она слышала разговор родителей. Они говорили с друг другом на повышенных тонах. Отец настаивал на том, что с Лиз нужно быть строгим, наказать так, как было оговорено изначально. Мама же настаивала на смягчении решения. Ни один из них не думал сейчас о Лиз. Сейчас они старались переубедить друг друга. Девушка не захотела в это вмешиваться. Вместо этого она тихо пошла наверх.

Ее огорчало то, что родители так сильно ссорятся из-за нее. На ее памяти это была их первая серьезная стычка. Какое бы решение они не приняли, Лиз была готова на него согласиться.

Она уже почти дошла до своей комнаты, как услышала, что в комнате малыша Чарльза раздается плач. Из-за ссоры мама не слышала, что ее сын плачет. Лиз, чуть помедлив, зашла внутрь.

Чарльз лежал в своей кроватке и надрывно плакал. Покрасневший, заплаканный, он кричал что есть мочи, размахивая своими крохотными ножками и ручками. Лиз в нерешительности стояла и смотрела на своего маленького брата. Мгновение, и она уже держала его у себя на руках.

Девушка подошла к креслу-качалке, стоявшей рядом с кроваткой, присела и стала качать малыша. Ребенок не успокаивался. Тогда Лиз запела песню на французском, которую пела когда-то в туре еще до поездки в Хогвартс. Она была о бамбине, о малышке, ребенке, который живет в каждом из нас и, чем старше мы становимся, тем тоньше наша связь с ним.

Она запела тихо, нежно, осторожно, боясь напугать братика. Но тот раскрыл свои большие глазки и замолчал. Лиз не останавливалась. Чарльз ухватил ее за прядь волос и стал перебирать ее ладошками.

Ничего, кроме маленького пространства

Совсем, совсем маленький след

Маленькая боль, которая остается –

Все то, что ты презираешь.

Я занимаю свое маленькое место

И слезинкой я стираю

Земные воспоминания,

Оставшиеся в моей куртке.

Малышка, мне тебя не хватает,

Фотографии, которые преследуют меня, -

Это запахи улицы,

Куда я больше не хожу.

Твоим детским голосом

Я говорю о нас совсем тихо.

И когда это их смешит,

Меня это разрывает…

Потому, что ты видишь,

Я не похожа на тебя.

Я, скорее, похожа на ту,

Что взрослеет в тебе.

Малышка, мне тебя не хватает,

Фотографии, которые преследуют меня, -

Это запахи улицы,

Куда я больше не хожу.

Малышка, если ты жива,

Вернись! У меня все болит внутри.

Малышка, в этом теле

У меня бьется твое сердце.

Я жду тебя внизу, на улице,

Где больше не ходит автобус.

Я пою изо всех сил!

Ты увидишь, у меня все тот же голос!

Малышка, мне тебя не хватает,

Вернись! У меня все болит внутри.

Малышка, в этом теле

У меня бьется твое сердце.

Ничего, кроме маленького пространства

Совсем, совсем маленький след

Когда Лиз закончила петь, малыш Чарльз сладко спал у нее на руках. В доме затихли все звуки…

Лиз смотрела на его розовенькое, детское личико и наполнялась теплой и невыразимой нежностью к этому ребенку. Все у нее внутри пришло к гармонии и миру. Лиз осторожно встала и аккуратно опустила малыша в кроватку, а затем осторожно вышла из комнаты, где столкнулась с мамой. Та стояла прямо у двери. По ее щекам текли слезы, казалось, будто бы она с самого начала стояла и слушала Лиз.

- Чарльз спит, - спокойно сказала девушка.

- Хорошо, - ответила Лили, вытирая щеки. – Папа ждет тебя в кабинете.

Лиз ничего не ответила. Она сразу направилась вниз, предчувствуя худшее. Когда она вошла в кабинет, отец стоял к ней спиной, глядя в окно. Его руки были скрещены за спиной, так он казался Лиз неестественно старым и уставшим. Когда он повернулся на звук открывающейся двери, то не посмотрел на дочь, а сразу сел в свое кресло, жестом приглашая и девушку сесть. Лиз всегда здесь было неуютно, а этим вечером это чувство обострилось.

- Лиз, по приезду домой мы договорились о некоторых правилах, которые ты согласилась выполнять, - сухим деловым тоном заговорил Джеймс, - но, к сожалению, этим вечером ты нарушила самое важное из них.