Ворон

Я не мог ничего сделать, чтобы ускорить получение вида на жительство. Но я мог найти работу.

С помощью Миранды я послал в муниципальные и другие государственные учреждения письма с просьбой о приеме на работу, но меня никто не приглашал на собеседование.

В то время я денно и нощно занимался нидерландским языком.

Я написал новый рассказ. Миранда прочитала его, исправила и отдала мне.

— Хорошо, твой нидерландский становится все лучше.

— Там было много ошибок?

— Да, конечно, — ответила она с улыбкой, — но я их все исправила. Некоторые вещи ты описываешь иначе, чем это делают другие писатели, я не знаю, исправить ли мне их или оставить. Я думаю, что это твой стиль и это на самом деле украшает историю. Подожди-ка.

Она вытащила из рюкзака газетную вырезку:

— Это адрес большой кофейной компании. Им требуется сотрудник в отдел производства. Думаю, у тебя есть шанс.

Это была американо-нидерландская фабрика. Я не ожидал, что они примут меня на работу, но я им все же подошел.

Я работал посменно, ходил вдоль конвейера, контролировал качество кофейных зерен, собирал образцы, тестировал их в лаборатории и заполнял формуляры.

Я был рад этому месту и получал ровно на десять процентов больше минимальной заработной платы.

Руководитель отдела был мной доволен, однако работа была смертельно скучной. Ходить вдоль конвейера и внимательно наблюдать за тем, что там происходит, не доставляло мне особого удовольствия. Мои мысли разбегались во все стороны.

Приходя домой, я сразу же садился писать рассказы. Я посылал тексты Миранде по почте. Она дотошно проверяла их и приносила назад.

Я жаловался ей на то, что время на работе тянется ужасно медленно, и на то, что я, должно быть, тысячу раз за день успеваю посмотреть на большие настенные часы. Однажды вечером я сказал ей:

— Дай мне почитать стихи, Миранда, избавь меня от страданий!

С этого момента она каждый раз приносила мне по несколько новых нидерландских стихотворений.

Я записывал их на маленькой бумажке, умещавшейся в моей ладони. Проходя мимо конвейера, мимо больших печей, в которых обжаривались кофейные зерна, и мимо перемалывающих машин, я, опьяненный ароматом кофе, читал нараспев эти стихи.

Одно стихотворение Гвидо Гезелле заставило меня позабыть о больших настенных часах:

Все те часы у Вас
провел я с наслажденьем,
и ни один из них во мне
не вызвал сожаленья.
Все лучшие цветы для Вас
собрал в стихотворенья,
и как пчела, при Вас, при Вас,
их мед пил с восхищеньем;
мне час не мил, коль он без Вас.

18. Дорога

Прежде чем моя жена и дочь смогли приехать, прошло еще несколько лет. Чтобы обеспечить безопасность жены и дочери в Иране, мы перед моим отъездом для виду оформили развод. Теперь это стало препятствием. Я должен был доказать, что мы не разведены, иначе она не смогла бы приехать.

Я часто спрашивал себя, каково это — уволиться и полностью посвятить себя творчеству. Эту мысль я, как правило, быстро отгонял от себя. Без работы у меня не было бы шансов привезти жену и дочь в Нидерланды.

Я писал, в основном, карандашом, чтобы иметь возможность стирать резинкой ошибки. Компьютеры еще были не так широко распространены, но Миранда купила себе компьютер, чтобы писать диплом. Мои рассказы перекочевали с бумаги на компьютер.

Я не очень хорошо умел готовить, но в благодарность я несколько раз готовил для нее блюда иранской кухни, которые мы ели сидя за компьютером, пока она просматривала мои тексты. Иногда я задерживался у нее, мы выпивали и разговаривали о всякой всячине.

По совету Миранды, я начал посещать лекции по нидерландскому языку и литературе, чтобы получить более глубокие знания.

Я прилежно учился, несмотря на то что был изнурен работой. Я предъявлял к себе такие высокие требования, что это привело к моральному и физическому истощению. Я регулярно засыпал как на работе, так и за партой. А когда ложился в постель, то всю ночь, не смыкая глаз, размышлял о своей несчастной жизни.

Теперь, когда у меня была постоянная работа, я зарабатывал достаточно, чтобы содержать семью. Я продолжал забрасывать ООН письмами и обивать порог муниципалитета с одним и тем же вопросом: когда же я смогу заключить в объятия жену и дочь?

Сотрудники муниципалитета не давали мне никаких гарантий. И все же они не остались равнодушными к моей ситуации и, без моего ведома, помогали мне. Вместе с адвокатом центра по приему беженцев они помогли оформить мне вид на жительство. Это произошло благодаря моим первым рассказам. Или, может быть, благодаря Миранде. Она скопировала мои тексты и отослала их моему адвокату. «Раньше в моих снах мчались поезда. Они были причиной многих кошмаров. Теперь в моих снах появились самолеты. Они приземляются, потом взлетают. На них ко мне летят пассажиры. Доставив их, пустые самолеты улетают назад».