Ворон

он над вороном струился…

Я мучительно забылся,-

мне казалось: с вечных пор

Этот черный хмурый ворон

здесь, со мной, с извечных пор.

Со зловещим: "Nevermore".

Словно плавное кадило

в кабинете воскурило

Фимиамы, и туманы

наплывали с алых штор.

Простонал я: "Дух угрюмый,

что томишь тяжелой думой?

Обмани предвечным шумом

крыльев черных, и Линор

Позабыть совсем дай мне -

дай забыть мою Линор!

Крикнул ворон: "Nevermore".

"Прорицатель! Вестник горя!

Птица-дьявол из-за моря!

За душой моею выслал Ад-

тебя? -Хватай же, вор!

Ветер… злая ночь… и стужа…

В тихом доме смертный ужас -

Сердце рвет он, этот ужас,

строит склеп мне выше гор…

Ну, хватай! Ведь после смерти

позабуду я Линор!"

Крикнул ворон: "Nevermore".

"Прорицатель! Вестник горя!

Птица-дьявол из-за моря!

Там, где гнутся своды неба,

есть же Божий приговор!

Ты скажи – я жду ответа -

там, за гранью жизни этой

Прозвучит ли речь привета

иль пройдет хоть тень Линор -

Недостижной здесь навеки,

нежной, ласковой Линор?

Крикнул ворон: "Nevermore".

В непереносимой муке

я стонал: "О, пусть разлуки

Будет знаком это слово,

мой последний приговор!

Вынь из сердца клюв жестокий,

ворон, друг мой,- одиноко

Улетай в Аид далекий,

сгинь в неведомый простор,

Населенный привиденьями

аидовый простор!"

Крикнул ворон: "Nevermore".

И зловещий, и сердитый

все сидит он и сидит он,

Черный ворон на Палладе,

охраняя мой затвор…

И от лампы свет струится…

И огромная ложится

От недвижной этой птицы

на пол тень… И с этих пор

Для души моей из мрака

черной Тени – с этих пор -

Нет исхода – Nevermore.

Перевод Вас. Федорова

В. Брюсов 1905 – 1924

ВОРОН

Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы,

Меж томов старинных, в строки рассужденья одного

По отвергнутой науке, и расслышал смутно звуки,

Вдруг у двери словно стуки, -стук у входа моего.

"Это-гость, – пробормотал я, – там, у входа моего.

Гость, – и больше ничего!"

Ах! мне помнится так ясно: был декабрь и день ненастный

Был как призрак – отсвет красный от камина моего.

Ждал зари я в нетерпеньи, в книгах тщетно утешенье

Я искал в ту ночь мученья, – бденья ночь, без той, кого

Звали здесь Линор. То имя… Шепчут ангелы его,

На земле же – нет его.

Шелковистый и не резкий, шорох алой занавески

Мучил, полнил темным страхом, что не знал я до того.

Чтоб смирить в себе биенья сердца, долго в утешенье

Я твердил: "То – посещенье просто друга одного".

Повторял: "То – посещенье просто друга одного,

Друга, – больше ничего!"

Наконец, владея волей, я сказал, не медля боле:

"Сэр иль Мистрисс, извините, что молчал я до того.

Дело в том, что задремал я, и не сразу расслыхал я,