Воронья дорога

– Кому-то что-то доказать хочешь? – спросила она.—Давай, только не за мой счет.

Фергюс какое-то время молчал, затем будничным, сдержанным голосом произнес:

– Не волнуйся, я просто хочу домой побыстрее попасть. Все в порядке?

– Ну да, как только приедем, все будет в порядке,– процедила Фиона.– Поцелуешь детей в лобик, а миссис Макс закажешь чайку. Ну, и для себя – чистое виски, для меня – джин-тоник. Можно позвонить Маккинам, сказать, что добрались благополучно, и ты спросишь, как дела у Джулии…

– Фи, я тебя умоляю!

– Фи, я тебя умоляю! – передразнила Фиона.– Больше нечего сказать? Полчаса было, чтобы объяснение придумать…

– Да не должен я ничего объяснять! Кажется, мы с тобой договорились: хватит об этом.

– Да, Ферг, тебя бы это вполне устроило. Это же твой метод: все откладывать «на потом», делать вид, будто ничего не случилось или все прошло.

Давай будем вежливыми, приличными и благоразумными, и тогда, глядишь, весь этот кошмар просто возьмет…– Она всплеснула руками и писклявым девчоночьим голосом закончила: – …да исчезнет!

Фиона посмотрела на мужа: широкое лицо со скошенным подбородком в свете приборной панели казалось решительным, волевым.

– Так вот, Ферг,– сказала она, наклонившись как можно ближе к нему,– не выйдет.

Она добивалась, чтобы он на нее взглянул. Он нахмурился, чуть повернул и приподнял голову, пытаясь смотреть мимо жены в окно.

– Ничто никогда не проходит бесследно, Фергюс, – добавила Фиона.—Даже самый наипустячнейший пустяк.– Она еще ближе наклонилась к нему.– Фергюс…

Он грубо отпихнул ее левой рукой. Она сидела прямо, раскрыв рот. Он, похоже, осознал, что пауза затянулась, и оглянулся с жалкой улыбочкой на лице:

– Извини, на дороге сосредоточился. Не сердись!

– Не дерись! – хлопнула она его по плечу. И снова ударила: – Никогда больше не смей меня бить!

– Хватит, Фи, прекрати,—произнес он скорее устало, чем раздраженно.—Достала уже: то я ее не люблю, то я ее не…

– То ты меня не?..– перебила Фиона.– Фергюс, о чем это ты? Не ебешь, хотел сказать?

– Фиона, я тебя прошу…

– Ах, простите-извините! – Фиона шлепнула себя ладонью по лбу, потом сложила руки на груди и повернулась к темному окну.—Я, кажется, выругалась! Ах, ебаная я коза! Что я себе, блядь, позволяю!

– Фиона…

– Слишком откровенные речи. Недопустимо! Стыд и позор! А ведь я сказала то, что у меня на уме, а на языке всегда у твоих приятелей по гольфу или дружков по регби. А может, и Джулия на таком языке говорит ? Говорит ? Ты любишь, когда она матом кроет? Ферг, тебя это заводит?