Вороний остров

Он замолчал, взглянув на труп Карла Стелзика, и Ребекка подумала, что на лице брата отразилась вся гамма чувств, скрывавшихся за невысказанным. «Об этом» значило «о насилии, об убийстве», о событиях, предельно далеких от их жизни, практически, о другой вселенной. Еще она заметила, что если раньше внешне Джонни был на удивление спокоен и его лицо словно бы застыло, то теперь он начал нервно моргать.

– Это какая-то ошибка, – прокричала Ребекка, обращаясь к мужчине, чтобы выиграть время.

– Вот тут ты права, красавица, это, черт меня побери, самая что ни на есть ошибка! – ответил он.

Он был из Нью-Йорка и сейчас говорил как истинный ньюйоркец. Когда Ребекка и Джонни нашли его лежащим на земле и обратились к нему как к Карлу Стелзику, он постарался придать своей речи намек на восточноевропейский акцент, чтобы сбить их со следа, либо Ребекке эти нотки в его голосе просто послышались.

Мужчина сделал еще один шаг в их сторону.

Теперь они стояли футах в десяти друг от друга. Ребекка никогда не увлекалась оружием. Их отец время от времени водил ее братьев на стрельбище. Он считал, что без умения пользоваться оружием в Америке – никуда, и, отправляясь на службу, прикреплял к поясу кобуру с пистолетом так же естественно, как застегивал свою синюю форму и прицеплял на грудь полицейский значок.

Но Ребекка жила до восемнадцати лет в Англии, то есть в стране, где в людей стреляли в год столько же, сколько в Америке за день. И когда она перебралась в Нью-Йорк, то не испытала никакого желания научиться стрелять. Более того, огнестрельное оружие пугало ее сейчас еще больше, потому что, будучи врачом, она видела последствия его применения, видела, как пули ломали кости и рвали ткани человеческого тела.

– Мы никому ничего не скажем, – голос Джонни, в котором сквозило отчаянье, вернул ее к реальности. – Клянусь, мы ничего такого не делали. Просто дайте нам уйти, и мы будем молчать.

Мужчина молча смотрел на них.

– Пожалуйста, – умолял Джонни, косясь на мертвое тело, простершееся у их ног как огромная сломанная кукла. – Мы здесь случайно оказались.

– Эй, послушайте, – быстро заговорила Ребекка, пытаясь поддержать Джонни. – Вы, должно быть, нас с кем-то перепутали. Мы понятия не имеем, что происходит. Мы вообще, что называется, никто, ничто и звать нас никак.

На лице у мужчины появилась нехорошая ухмылка.

– Значит, «никто и ничто»? – передразнил он Ребекку, намекая на ее британское произношение.

– Отпустите нас! Мы вас знать не знаем, – взмолилась Ребекка.

– И что с того, дорогуша? – Мужчина махнул пистолетом в сторону места раскопок. – Я там облажался по полной программе! Пытался найти эту чертову собаку после того, как завалил Стелзика.

Засек ее в лесу сегодня утром, пошел следом и поскользнулся на мокрых камнях, как какой-то никчемный старый идиот.

Мужчина бросал слова с нарочитой небрежностью, и страх пронзил все тело Ребекки. Этот человек готов был признаться в своих преступлениях, говорил о них, как о чем-то малозначимом, потому что знал, что убьет их прямо здесь и очень скоро.

– Мне не повезло: ударился со всей дури головой о камень, может быть, даже о тот, который ваш дружок Стелзик выкапывал, и – раз – меня полностью вырубило! – мужчина потер голову в месте удара. – То есть получается, что я вроде как не смог обтяпать то дельце, ради которого пришлось сюда тащиться. В эту дерьмовую дыру. – Он махнул пистолетом в сторону леса. – Ну что за место такое отсталое, ни интернета, ни телефона. Зачем им тут вышка сотовой связи, если мобильник ни хрена не ловит? Знаете, я прямо обрадовался, когда открыл глаза, а вы тут как тут. Получается, что мне не нужно за вами гоняться и выслеживать, а вы сами явились ко мне, как по заказу. И в этой дыре мне не придется сидеть лишнего.

Ребекка снова перевела взгляд на тело Стелзика.

– Не понимаю, – ее голос срывался, слова застревали в горле. – Что мы вам сделали? Что вам сделал Стелзик?

– Стелзик? Да он просто оказался ниточкой, тем концом, за который нужно только потянуть. А концы куда прячут? Правильно – в воду!

При этих словах выражение его лица мгновенно изменилось и стало абсолютно непроницаемым.

Только странные зеленые глаза зловеще светились. Ребекка посмотрела на Джонни, увидела, что он сейчас зарыдает, и горько заплакала.

– Пожалуйста, – взмолилась она, глотая слезы, – пощадите нас, я не знаю, почему вы решили, что мы представляем для вас опасность.

– Заткнись, – прошипел мужчина. Он ткнул пистолетом в сторону склона, где виднелся клубок корней. – Живо поднимитесь туда, вы оба, и покончим с этим!

38