Вороны не умеют считать

В отчаянии Кеймерон схватил пистолет и выстрелил в Панчо. Пуля прошла всего в нескольких дюймах от бедной птицы. Было очевидно, что, испугавшись, ворона полетела к вам с драгоценным камнем в клюве. Кеймерон пересчитал изумруды — их оказалось на пять меньше, чем было, а он, судя по всему, должен был кому-то дать о них отчет.

Тогда ему пришла замечательная идея. Он взял подготовленную для продажи старинную подвеску, в которой дешевые камни были заменены изумрудами, и вынул их. Положил оправу на стол рядом с двумя изумрудами, а шесть спрятал в клетке вороны. После этого он куда-то собрался, — скорее всего к вам. Если бы оказалось, что вы нашли изумруды или кто-то посторонний заметил камень в клюве Панчо, Кеймерон, наверное, воскликнул бы: «Боже мой, я занимался старинной подвеской, вынул изумруды из оправы, чтобы отдать ее ювелиру на переделку. Изумруды лежали у меня на столе, и ворона, наверное, утащила их!» Потом он повел бы вас к себе домой, чтобы вы смогли убедиться в правдивости его слов: на столе лежали оправа с тринадцатью пустыми гнездами и два изумруда, шесть — в клетке, а пять — исчезли.

Дона смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Пожалуйста, продолжайте, — прошептала она. — Что было дальше?

— Прежде чем выйти из дому, Кеймерон кому-то позвонил. В это время открылась дверь и в комнату кто-то вошел. Кеймерон знал вошедшего. Жестом предложил ему сесть и подождать.

— И что потом?

— Когда Кеймерон, закончив разговор, хотел положить трубку на место, гость неслышно подкрался сзади и вонзил ему нож в спину.

— А что же с изумрудами?

— В комнате Кеймерона их было восемь. Пять я нашел в вашем сарае. А еще пять полиция обнаружила в сливе раковины.

— Что-то слишком много получается. Ведь вы сказали, что в оправе подвески было всего тринадцать гнезд для камней?

Так-то оно так, но вороны не умеют считать, и Панчо не знал, что должен вернуть еще пять изумрудов.

— Но кто убил Кеймерона? И за что?

— Чтобы ответить на этот вопрос, надо сначала выяснить, почему Фелипе Муриндо назначили управляющим. Надо также выяснить, какая связь между гибелью Муриндо и гибелью Кеймерона. И, наконец, мы должны понять, чем Кеймерон не угодил Шарплзу.

— Может быть, я могу помочь вам найти ответ на последний вопрос?

— Как?

— Ширли Брюс не была так близка с Кеймероном, как с Шарплзом.

— Откуда вы это знаете?

— Так мне кажется. Я допускаю, что именно близость Ширли с Шарплзом создала преграду между ней и Кеймероном.

— Близость… Интимная?

— Я так не говорила.

— А все же?

— Я в этом не уверена. Не был уверен и Роберт Кеймерон. Но он чувствовал себя как бы третьим лишним.

— Все, что вы говорите, очень важно. Продолжайте, пожалуйста.

— Кеймерон и Шарплз были друзьями — не очень близкими, но их связывали общие дела. И эти дела шли хорошо. Кеймерон жил отшельником, Шарплз — совсем иначе. Потом что-то случилось. Что именно — не знаю. Однажды мистер Кеймерон попросил мою мать зайти к нему.

— Когда?

— Утром в тот самый день, когда его убили.

— Ваша мать виделась с ним?

— Да.

— В котором часу?

— Примерно в половине десятого.

— О чем они говорили?

— Не знаю. Но ведь убийство произошло позже, правда?

— Да, Кеймерона убили позже. А вы уверены, что Хуанита была у него действительно в половине десятого?

— Так она мне сказала.

— Когда она вам это сказала?

— В тот же день вечером. Я поняла: случилось что-то страшное. Мама была очень взволнована. Она пыталась дозвониться мистеру Шарплзу и никак не могла застать его. Тогда она позвонила Ширли Брюс, но та согласилась встретиться лишь на следующий день.

— Что было потом?

— Потом мама все-таки дозвонилась Шарплзу, он что-то ей сказал, и она успокоилась. То есть она, конечно, была возбуждена, но уже не так, как до разговора с ним.

— Когда состоялся этот разговор?

— Ближе к вечеру. Ширли ведет себя, как королева, и это нравится маме. Ширли — ее идеал. И вообще маме всегда хотелось, чтобы я походила на нее.

— А теперь, — сказал я, — пришла пора перейти к делу.

— Что вы имеете в виду?

— Сейчас мы поедем к одной женщине.

— К какой женщине?

— К сеньоре Лериде. Вам знакомо это имя?

— Лерида? — переспросила Дона. — Не припомню. Она живет здесь, в Лос-Анджелесе?

— Да.

— А зачем нам нужно к ней ехать?

— Пока не знаю.

— Вы хотите расспросить ее о чем-то?

— Да.

— А при чем тут я?

— Мне нужна свидетельница и переводчица.

— Но почему именно я?

— Думаю, разговор будет вам интересен.

— Этот разговор связан с убийством Роберта Кеймерона?

— Да.

— Хорошо, я поеду с вами. Но предупреждаю: я не скажу ничего… что… что могло бы повредить моей маме…

— Вы знали, что у вашей матери всегда при себе нож?

— Да.

— Она может метнуть его, если понадобится?

— Да, она не раз говорила мне, что женщина должна уметь постоять за себя. Помню, когда я была еще совсем маленькой, она учила меня…

— Чему?

— Метать нож.

— И вы научились?

— Научилась.

— Вы тоже всегда ходите с ножом?

— Нет.

— Никогда не берете его с собой?

— Никогда.

— Кстати, где ворона?

— Наверное, в своей клетке в сарае.

— Она скучает по Кеймерону?