Ворота Победы

А ведь достали мы его! Дымок вроде пошел и пропал, а башня так и застыла. После оказалось, снаряд, то ли мой 85, то ли 88 Скляра, рикошетом от нижней части маски пушки ударил в корпус, пробитие, пожар движка (потушен автоматическими огнетушителями, но Мыш обездвижен, плюс башня поворачивается только на том, что в аккумуляторах). И почти сразу же наш сто двадцать два ударил прямо в орудийное «рыло», общее для двух стволов, выведя их из строя. Двух «штугов» и пару «ганомагов» вынесли уже походя, не напрягаясь. Переходим на фугасы, и немецкая пехота, оказавшись под перекрестными огнем и потеряв всю приданную броню, предпочитает не геройствовать, откатывается назад.

Рвем через площадь. Откуда-то справа выкатываются машины третьей и четвертой батарей. На минуту останавливаюсь рядом с Мышью, выглядит танк ну очень внушительно, и ведь так и не горит, и видимых повреждений не видно, хотя вся броня исклевана следами попаданий, и похоже, не только за этот бой. А люки закрыты — экипаж еще там?

Уже наши пехотинцы лезут на танк, завешивают приборы наблюдения плащ-палатками. Двое караулят люки, кто-то бежит к моему Т-54 одолжить ведро солярки.

Зря потратили горючку. Потому что немцы, наконец учуяв запах, и сообразив, что для них конкретно сейчас запахнет паленым, наконец открывают люки и выползают наружу. Все контуженные, но никто не ранен. При последующем осмотре, у этого экземпляра танка броня оказалась на уровне — ни одного откола. И двести десять миллиметров на башне, со всех сторон, под рациональным углом наклона! Неудивительно, что держал наш калибр с пятисот метров!

А у нас — шесть похоронок только среди экипажей, и пехоте досталось. Немцы в Берлине через три дня капитулировали, второго мая! Чуть-чуть людям не повезло дожить!

Слышал, что восемь Мышей в Берлине было. Но про прочие не знаю, не видел. Мне и с этим хватило, до конца разобраться.

Младший сержант Степанюк Алексей Сидорович. Берлин, 1 мая 1944.

Ну вот, войне конец. По радио передали, наши Гитлера в плен взяли, недалеко он из Берлина убежать успел! А мы последнюю фашистскую шваль вычищаем, самых упертых, кто по своей воле в Берлине остался, за свою фашистскую веру насмерть стоять. Были и у них идейные, как нам товарищ политрук говорил — оттого и война такая долгая и страшная получилась. Но наша идея сильней была всегда — а теперь у нас и оружие лучше, и воевать научились. Так что, скоро уже и последним фашистам конец!

Вторую «пилу» на петлицы я перед Одером получил. Когда войска пополняли, сержант наш стал замкомвзвода, ну а меня на его место. Воюю со Сталинграда, особых подвигов не совершил пока, но и грехов не имею. Фрицев на моем счету десятка три наберется точно, это про кого с гарантией уверен, что «мои» и насмерть, ну а сколько всего, бог сочтет — в бою ведь не всегда различишь, я не снайпер, чтобы персональный учет вести. Воевал по чести и совести — с чем домой и приду. И даже ранен всерьез не был, вот везло как-то!

Хотя смерть всегда рядом. Вчера вот, мог ее от кирпича принять! Идем как обычно, цепочкой вдоль стены — за нами пара танков, и броневики, для уличного боя незаменимы — крупнокалиберный пулемет на окна смотрит вверх, нас прикрыть, а то у фрицев тут снайперов развелось немерено! Хотя какие это снайперы, так, обычная пехота — высунет ствол из окна, стрельнет, и спрячется! Может и пулемет, особенно если дом расположен удачно, на перекрестке или по краю площади — но это уже танкистов забота, вторую очередь обычно дать уже не успевает. Но все равно потери несем, во втором взводе так троих сразу убило, и троих ранило — шли как положено, и вдруг граната с верхнего этажа, им под ноги, где тут на тротуаре укроешься? Так что увидев в окне хоть какое шевеление, ДШК в бронетранспортера бьет туда, не медля. Вот и тогда врезал, кирпичи полетели, обломками, нам на головы! Едва успели к стене прижаться, и то, мелкий осколок ощутимо по каске врезал, а целых полкирпича рядом в асфальт, а ведь убило бы, если попало! После пулеметчик оправдывался, что лучше уж кирпичи, чем граната.

Фрицы здесь, ну совершенно по-разному — за тот дом на круглой площади, вот язык сломаешь, что за немецкие названия, такая драка была, прямо как в Сталинграде, даже до рукопашной дошло в один момент! Или снайпер, на этот раз настоящий, нас целых четверть часа один держал, пятеро убитых и раненых у нас от него было — пока отделение из второго взвода дворами обошло, в тот подъезд забежало — и через пару минут вылетел еще живой фриц из окна с четвертого этажа, головой вниз на асфальт. Его винтовку с оптикой наш взводный после нашему «старшему стрелку» Рощину вручил — все лучше, чем мосинка с диоптром. А нередко было, что фрицы откровенно слабоваты оказывались — видим, что мы обходим, сразу удирают. Хотя такого, чтобы чуть что и хенде хох, это у фрицев я лишь под самый конец видел, в первые дни они нам так не сдавались.