Воровка

– Возьмите планшет. Нужно просмотреть камеры. Возможно, это был один из питомцев наших соседей, но я не хочу рисковать.

– Утром я позвоню Дэниелу, чтобы он обновил нашу систему, – Вульф садится ближе ко мне. – Кто-нибудь хочет посмотреть кино?

– С попкорном? – спрашивает Аполлон, и мои брови ползут на лоб.

Вульф подталкивает меня локтем.

– Ты в порядке, детка?

Детка?

В моем мозгу будто происходит короткое замыкание, и я вскакиваю на ноги, смотря на всех них.

– Вы и в самом деле просто собираетесь вести себя так, будто только что ничего не произошло? У вас же есть детектор движений, который включает прожекторы на вашем заднем дворе. А что, если это был Титан? – я дергаю себя за волосы и пытаюсь успокоиться. – Что, если бы они увидели меня снаружи и подумали: «Вот он, идеальный шанс похитить ее»? Без обид, но если ваша реакция будет такой и дальше, то это просто отстой. Неужели у вас не было плана? – У меня вырывается истерический смех. – Я же могла пропасть просто на раз! – Я щелкаю пальцами. – Ну что?

Я бросаю взгляд на Вульфа, чье пристальное внимание приковано к моему запястью без браслета.

Черт.

– Э-э-э…

Он встает и берет меня за руку прежде, чем я успеваю спрятать ее за спиной, и переворачивает вверх. Уродливое клеймо пурпурно-серебристого цвета сейчас покраснело по краям, потому что кожа всегда раздражается из-за браслета. Вульф поворачивает мое запястье так, чтобы Аполлон и Джейс могли видеть песочные часы на моем запястье. Они оба издают нечленораздельные звуки негодования.

– Кора… – сдавленно звучит голос Вульфа, и я опускаю голову.

– Кронос сделал это в ту ночь, когда велел мне украсть маску.

– Ублюдок! – Джейс подходит ближе и убирает волосы с моей шеи. – Как он это сделал с тобой?

– Он приковал меня наручниками к своему столу.

Я едва могу произнести это предложение, потому что не понимаю их реакции. Конечно, они расстроены, но я боялась, что они придут в ярость из-за моего поступка. Все это было продиктовано тяжелым стыдом и бременем моих собственных ошибок. Конечно, истинной мотивацией скрывать клеймо был стыд.

– Я собираюсь его убить на хрен! – рычит Вульф. – К черту перемирие. За это он умрет! – Его пальцы сжимаются на моей ладони. – Почему ты нам не сказала?

– Потому что мне стыдно, – я натягиваю рукав толстовки как можно ниже. – Я ношу браслет, чтобы не видеть этого клейма, потому что не хочу вспоминать.

– Но все равно вспоминаешь? – спрашивает Аполлон, вставший по другую сторону от меня.

Его грудь касается моего плеча, и он стоит так близко, что у меня возникает чувство, что он хочет быть еще ближе. Они все столпились вокруг меня, окружая заботой, отчего в моем горле образуется комок, и, не в силах ответить, я молча киваю Аполлону, а он целует меня в висок.

– Он заплатит за это, – Вульф снова тянет меня на диван, а затем, задумавшись над чем-то, укутывает в одеяло. Он поднимает меня к себе на колени, усаживая боком, и обнимает за талию.

– Чтобы развеять твое беспокойство, скажу, что включенные прожектора нас не волнуют. Такое происходит по крайней мере раз в месяц, и всегда из-за какого-нибудь животного, – говорит Вульф, практически прикасаясь губами к моему уху. – Если кто-то действительно попытается проникнуть внутрь, он не уйдет отсюда живым. Его придется вынести в мешке для трупов.

Аполлон некоторое время наблюдает за нами, и в его взгляде борются эмоции, но я не могу распознать их. Возможно, это зависть и разочарование? Мгновение спустя он перестает хмуриться, но все равно кажется напряженным.

Я открываю рот, чтобы спросить, что с ним такое, но он исчезает за дверью кухни.

Джейс хватает пульт и включает телевизор, переключая киноканалы.

– Какой фильм выберем сегодня?

– Может, какой-нибудь боевик? – спрашивает Вульф, и я киваю в знак согласия.

– Я могу заснуть, – говорю я, прижимаясь к нему и кладя голову ему на грудь.

– Вот и хорошо, – бормочет он. – Джейс и так много берет во время твоих ночных блужданий, теперь настала моя очередь. – В его тоне слышится легкая горечь.

Но наша связь с Джейсом другая. Он ни разу не давал мне повода думать о нем в романтическом смысле, и я не уверена, что смогла бы относиться к нему так. Между нами всегда есть напряжение, но это нечто другое, он кажется мне слишком отчужденным.

Вдалеке снова что-то хлопает, и я вздрагиваю.

– Аполлон готовит попкорн, – говорит Вульф, и его рука движется вверх и вниз по моей спине, успокаивая меня.

– Прости, – я закрываю лицо руками.

Я чувствую себя слабой, и от этого ощущения никуда не деться. Оно следует за мной повсюду. Люди говорят мне, что я сильная и мужественная, но это не так. Во мне есть упрямство, нездоровое количество страха и жажда чего-то лучшего, но точно не храбрость – скорее… отчаяние.

У Джейса и Вульфа больше не находится для меня мудрых слов, и я медленно вдыхаю тишину.