Воровка

— Я хочу тебя подготовить. — Женщина мягко улыбнулась. — Он почувствует тебя, обещаю. Просто поговори с ним, как в обычных условиях, он будет слышать тебя…

— Подожди, он без сознания? — спросила Сола.

Док Джейн посмотрела на Эрика.

— Да. Без сознания.

— О.

— Ты готова?

Сола уставилась на дверь, перед которой они стояли. Она была обычной, простая металлическая панель серого цвета, но чувства, пребывающие в беспорядке, превратили ее в полосу препятствий длиной в милю.

Сделай это, сказала она себе. Войди. Ты провела за рулем полтора дня для этого.

— Это сложнее, чем я думала, — услышала себя Сола.

— Тебе нужно время?

Разве это поможет?

— Нет, я готова.

Док Джейн медленно открыла дверь, и Сола не сразу осознала, что видит в небольшой, абсолютно пустой комнате. Больничная койка — ожидаемо, как и работающее оборудование, но то, что она увидела под тонкими простынями…

— Эссейл, — она задохнулась.

Запнувшись, Сола восстановила равновесие прежде, чем рухнула на пол, а потом она просто стояла там, не в состоянии сдвинуться с места.

Если бы ей не сказали, что это он, она бы сама не нашла ни одной… знакомой черты… Эссейла в лежащем на койке пациенте, лысом и иссушённом. Его кожа была белее снега, щеки ввалились, обветренные губы приоткрыты, и он едва дышал…

Ощутив давление на своих губах, Сола поняла, что накрыла рот рукой, чтобы сдержать эмоции.

Как такое произошло? Как из здорового, сильного мужчины он стал… этим?

С другой стороны, рак — та еще дрянь.

— Поговори с ним, — тихо подсказала ей Док Джейн, а потом повысила голос: — Эссейл, здравствуй. К тебе пришли.

Словно он — столетний старик в доме престарелых.

Сола опустила руку и попыталась найти слова, хоть какие-нибудь.

— Это все еще он, — прошептала Док Джейн. — Его тело может быть другим, но душа осталась прежней.

— О, Боже… что мне сказать?

— Если бы ты лежала на его месте, что бы ты хотела услышать?

Я люблю тебя. Ты не один. Я не оставлю тебя.

Сердце гулко билось в груди, и три простых предложения снова и снова звучали в ее мыслях: Я люблю тебя…

Когда он был здоровым, а она — уравновешенной, когда время казалось нескончаемой рекой, было также важно сдержаться и не произнести этих слов. Сейчас? Скорая смерть стерла все защитные механизмы, иллюзию выбора и свободу воли, придавая храбрость, которой ей так не хватало.

Заставив себя подойти к нему, Сола потянулась к его руке…

Нахмурившись, Сола отстранилась.

— Почему он обездвижен?

— Это для его безопасности и нашей…

Без какого-либо предупреждения Эссейл открыл глаза и посмотрел на нее… и Сола пораженно ахнула. Зрачки его серебряных глаз были расширены до пределов, она видела лишь черноту, а белок покраснел, словно кровь, переполнявшая его черепную коробку, просачивалась из глаз.

Он смотрел на нее сквозь боль и начал задыхаться, впалая грудная клетка поднималась и опускалась, а руки задергались в оковах.

Сола взяла его руку и сжала холодные пальцы.

— Эссейл? Я скучала по тебе.

Его губы шевелились, будто он хотел заговорить, но не издал ни звука. Его реакцией стала одна прозрачная слезинка, собравшаяся в уголке его глаза… и бесшумно упавшая на подушку.

— Эссейл, — взмолилась она. — Ты можешь остаться со мной? Не уходи пока. Останься со мной еще?

Она не знала, видел ли он ее этими глазами, но доктор была права. Эссейл понял, что это она. Он знал наверняка, что она пришла.

Глава 13

— Дружище, ты ранен.

Игнорируя Бутча, Вишес подался вперед, протискиваясь между передними сиденьями «Хаммера».

— Йоу, Кью, эта развалюха не едет быстрее?

Куин бросил на него злобный взгляд из-за плеча.

— Мы топим на семидесяти вместо сорока пяти[40]. И я только что дважды проехал на красный. Это тебе не «Тысячелетний сокол»[41]… чего еще ты хочешь?

— Срежь по этому парку. Перескочи бордюр и вспаши…

— В следующий раз сам сядешь за руль. А пока — захлопнись.

Откинувшись на спинку сиденья, Ви скрестил руки на груди, отказываясь встречать раздражающе прямой взгляд копа… который был направлен на него, как два лазерных луча. Вместо этого он уставился на небольшие люксовые магазинчики, мимо которых они проезжали. Предплечье начало жечь, и он повел рукой, меняя положение. Потом еще раз.

Так что, да, коп был прав, но Ви не станет смотреть, что там с его бицепсом, это он знал наверняка.

По крайней мере, не при свидетелях. К тому же, крови не было… и рукав кожанки не порван. Что там может быть не так?

Затрещал мобильный, и он прочел сообщение, поморщившись, когда рука в очередной раз взорвалась болью.

— Роф готов нас принять.

— Все на месте? — спросил Блэй с переднего сиденья.

— Да, даже Ублюдки. — Ви убрал телефон. — Поэтому… Бабуля, неплохо бы прибавить газу.

Куин оскалил зубы в зеркало заднего вида.

— Засранец, пользуйся никотиновым пластырем, если у тебя уши пухнут без табака.