Воровка

Я не понимала. Однако для себя решила, что ни под каким предлогом не стану есть принесенное им мясо. Лучше малины или грибов поищу в лесу, на крайний случай поголодаю денек, но есть все равно не стану. И показывать свою злость тоже не буду. Пусть идет с караваном, если так хочет. Пару недель, пока Брегол не завернет в город или пока лохматому с ним по пути. Но пусть не надеется, что услышит от меня хоть одно доброе слово, и пусть не думает, что я забуду тот день, когда он пытался меня убить.

Глава 11

Воронца мы похоронили здесь же, неподалеку от берега, в небольшом березняке, под пение соловьев и бодрый перестук невидимых дятлов. Он умер ночью, никого не потревожив ни криком, ни стоном, ни шевелением. Просто перестал дышать, и все, а нашла его я, когда собралась заново перевязать и напоить.

Эх, жаль мальчишку… действительно жаль.

Мужчины, как водится, скорбно помолчали над свежевырытой могилой. Зита украдкой всплакнула. Купец тяжело вздохнул, пуская по кругу скорбную чашу[7]. А я, будучи лишней, терпеливо ждала возле потухшего костра и старательно делала вид, что в упор не замечаю громадную черную тушу, небрежно развалившуюся под дальними кустами.

Ну разумеется, проклятый оборотень никуда не ушел. Едва стемнело, он ненадолго растворился в лесу, где-то побродил серым призраком, пугая местную живность и непривычных к такому соседству птах. Но под утро снова вернулся, перепугав караульного до полусмерти, и снова улегся на том же месте.

Обнаружив его в подозрительной близости, я предпочла сменить диспозицию. А едва народ занялся похоронными хлопотами, вообще перебралась поближе к Леху. Тот, правда, удивился, однако возражать не стал. Тем более что для прогулок он был еще слаб – нога по-прежнему выглядела скверно, сгибаться как положено не хотела. Вот и сидели мы с ним на пару, исподтишка поглядывая то на оборотня, то друг на друга, и молчали, как заправские заговорщики.

Подметив неладное, я нахмурилась, еще раз оглядела не понравившуюся мне ногу и требовательно уставилась на якобы прикорнувшего воина. Ага, так я и поверила, что он спит. Щас – как любил говорить Рум. Оставил бы он без присмотра громадного зверя у себя под носом, угу. Не смешите бабушку! Вон как меч свой положил – только пальцы сожми, и рукоять у тебя в ладони!

– Ну? И долго ты будешь изображать умирающего героя?

Лех удивленно приоткрыл один глаз.

– Ногу, говорю, сохранить хочешь? Или предпочитаешь остаться калекой?

– Ты о чем? – хрипло прокашлялся он.

– О тебе, болван. И о том, что если не перетянуть рану как следует, ты и через месяц не поднимешься.

– С раной все в порядке, – нахмурился воин.

– Да? – ядовито улыбнулась я. – А не твоей ли кровью тут пахнет? Не твоя повязка сползла, предоставив возможность всевозможной заразе безнаказанно копаться внутри? Или, может, это не твоя морда кривится от каждого движения?

– Тебя это не касается.

– Конечно нет. Зато твоих друзей, которым предстоит по десять раз на дню волочь тебя в кусты, еще как касается. И отца тоже. И брата, которому больно нужно брать на себя пожизненное содержание хромого придурка, у которого в свое время не хватило мозгов, чтобы нормально о себе позаботиться.

Лех ошеломленно кашлянул.

– Кхе… ты в своем уме, девка?!

– Я-то в своем, – отпарировала я, сверля его негодующим взглядом. – А вот у некоторых зреет недостойное зрелого мужа желание выглядеть умнее, чем они есть. И по-дурацки молчать, когда нужно говорить. Особенно тогда, когда еще можно помочь и отделаться малой кровью.

– Раз ты такая умная, может, объяснишь мне, дураку, что тут можно сделать? – с издевкой отозвался он, растягивая губы в резиновой усмешке. – Может, научишь, как надо парой слов сращивать сломанную кость или заживлять раны, которым всего сутки? Может, ты у нас магичка, о которой мой амулет ничего не сообщил?

– Кости тебе сращивать никто не собирается, – так же сухо проинформировала его я, мысленно отметив существование некоего амулета, теоретически способного почуять мою жемчужину. – А вот с раной можно попробовать что-нибудь сделать.

– И каким же это образом, позволь спросить?

– С помощью эльфийского эликсира. Еще вопросы?

Лех странно замер.

– У тебя что… есть?!

Я молча кивнула.

– Но откуда?!

– А вот это не твое дело, – отрезала я, невольно покосившись на лежащего поодаль оборотня, чья шкура в свое время прекрасно обошлась без целительного снадобья эльфов, на которое я потратила в Тирилоне целое состояние. – Ну, так как? Будешь и дальше изображать уязвленную гордость или предпочитаешь разумное сотрудничество?

– Эликсир стоит бешеных денег, – задумчиво пожевал губами Лех. – Зачем тебе тратиться?

– Значит, отказываешься?

– Нет, – медленно покачал он головой. – Просто хочу понять.

– Ну так понимай быстрее, пока я не передумала!

Лех смерил меня внимательным взглядом, неопределенно хмыкнул, пошевелил пальцами сломанной руки и, наконец, пожал плечами.

– Хорошо, я согласен.

Я насмешливо фыркнула и отошла за вещами.