Воровка

И вот тут он увидел все: меня, вжавшуюся в стену и дрожащую, словно осиновый лист. Стоящего напротив Леха. Разворошенную постель, распахнутое настежь окно…

– Лех, ты что делаешь?! Ополоумел?!

Я чуть не всхлипнула, когда Яжек ворвался внутрь и буквально вытолкал незваного гостя наружу. При этом прекрасно слыша, как снаружи они мгновенно сцепились и яростно заспорили. Как Лех зло шипел и оправдывался, тщетно пытаясь доказать, что «ничего такого» не было. Как, разбуженные шумом, в коридоре один за другим начали появляться и другие постояльцы. Буквально через минуту откуда-то примчался взъерошенный, явно подхватившийся прямо с постели Брегол, сразу за ним на лестнице показался и растрепанный Велих…

Я устало прикрыла глаза.

Проклятие…

Да что ж мне так не везет-то?!

Шум в коридоре тем временем стал совсем нестерпимым. Мужчины общались на повышенных тонах, Яжек уже успел обвинить Леха во всех грехах, хотя тот был виновен лишь в том, что пришел ужасно не вовремя.

Предчувствуя, что просто так дело не закончится, я все же нашла в себе силы отлепиться от стены и, доковыляв до двери, распахнула ее во всю ширь. Гум в коридоре тут же стих. На меня уставилось сразу четыре пары встревоженных глаз. Но я не стала ничего объяснять. Сказала только, что все в порядке и претензий к Леху не имею, после чего вернулась к себе, закрыла дверь, задвинула засов и без сил сползла на холодный пол, страстно желая только одного: скорее бы наступило утро…

Глава 18

В город я ушла еще в темноте, чтобы раньше времени не переполошить весь дом и его обитателей, большая часть из которых наверняка плохо спала в эту ночь.

Уходила, разумеется, не через дверь, потому что справедливо полагала, что возле нее или в нижнем зале, или где-нибудь в районе лестницы обязательно отыщется чья-нибудь бодрствующая физиономия, которая вежливо поинтересуется: куда это я собралась? Полагаю, что знаю, чья была бы физиономия, как знаю и то, что не хочу выслушивать никаких оправданий.

Само собой, это не его вина. Напротив, это я допустила непростительную ошибку. Чересчур расслабилась, позабыла, что мне нельзя долго находиться рядом с людьми. Позволила себе поверить, что смогу хоть где-то прижиться… Проклятие! Если бы Лех сумел меня подтянуть к свету, страшно подумать, что могло бы случиться. Может, ударила бы его я. Может, убил меня бы он…

Рассудив, что не хочу это выяснять, я еще в темноте собрала мешок, заправила постель, добросовестно съела кашу (пусть Леху будет приятно), оставила на столе деньги за постой и, как только рассвело, выскользнула на крышу. Оттуда без труда перепрыгнула на соседний дом. Никем не замеченная, преодолела поверху полквартала, выбралась на нужную улочку и отправилась заниматься тем, что не успела вчера. А именно – искать новую одежду, сапоги, подкупить всякой мелочи в дорогу и больше ни за что, ни за какие пряники не приближаться ни к какому каравану.

Все, хватит, достаточно уже пообщалась. Пожалуй, для меня теперь только компания оборотня и сгодится. А что? Отличная пара из нас получится: здоровенный котяра невесть какого роду-племени и я – полукровка, умеющая менять лица, как карнавальные маски, и каждое полнолуние превращающаяся в кошмарную бледную упыриху. Осталось только зубами обзавестись, как у Ширры, когти заново отрастить, и все – можно смело причислять себя к нечисти.

На этой мысли я машинально сжала в руках тоненькую цепочку из червленого серебра и слабо улыбнулась, чувствуя, как та потеплела в ответ.

Ширра…

Вот уж не думала, что он мне ее когда-нибудь отдаст. А он и возражать не стал, когда я предложила поискать в городе мастера, чтобы попробовать ее починить. Сколько можно, в самом деле, в зубах-то таскать? Ни охоты нормальной, ни отдыха, ни перекуса. Может, я его хоть так отблагодарю за спасение на реке?

Надо признать, то, что я все еще в Ладогах, – исключительно его заслуга. Да-да, не удивляйтесь: поняв, что мое дальнейшее присутствие нежелательно для каравана, я твердо решила исчезнуть из города до того, как кто-нибудь вспомнит о том, что я вообще существую. Нет, я не спорю: Лех – славный парень, умный, внимательный, серьезный. И при других обстоятельствах я бы непременно нашла время, чтобы все ему объяснить и остаться с ним хорошими знакомыми. Но у меня больше нет права на ошибку. Поэтому для всех будет лучше, если я тихо уйду, будто меня никогда и не было.

Собственно, я поначалу даже записки решила никакой не оставлять. Да и вообще задерживаться до утра не собиралась. Однако повторяю: Ширра не позволил – загородил дорогу, оскалил зубы. А потом подошел, потерся носом, успокаивающе заурчал и… понятия не имею, как уж он меня убаюкал, как заставил улечься обратно в постель и на время позабыть о тревогах. Но как-то все-таки умудрился, колдун мохнатый, а когда я все-таки уснула, ушел так же незаметно, как и появился.

В итоге я проспала почти до рассвета, а наутро проснулась в собственной постели, хорошо отдохнувшая и полностью успокоившаяся. А на подушке лежала та самая цепочка, которую я сейчас держала в руках.