мальчиком, которого я держала на своих коленях?
— Это не твоя вина, — сказал Иан.
— Он прав, Эйвери.
Мы обернулись и увидели папу, стоящего в дверном проёме с хмурым от
беспокойства лицом. Он пересёк комнату и сел на противоположный край моей кровати.
— Никто не виноват, — сказал он. — Долгое время я винил себя. Я думал, что,
возможно, слишком давил на неё желанием скорее пожениться. Настоял на семье, к
которой она не была готова. Давал ей недостаточно свободы, внимания, любви или тысячи
других вещей, которые я мог бы делать по-другому. Но книги, которые я читал, помогли
мне понять, что дело не в нас. Дело в ней. Это она решила уйти и, что бы мы ни сказали,
она бы не осталась. Мы даже не знаем причин, по которым она ушла, но это не твоя вина.
Папа стиснул нас в объятиях, поцеловав в макушки.
— Я думала, — сказала я, вытирая слёзы, — что смогу найти её и узнать, почему она
ушла. Вот почему я всё это время хотела поехать в Коста-Рику.
Папа грустно мне улыбнулся.
— Я знаю, твоя мама много говорила о Коста-Рике, так что я догадался, что твой
интерес связан именно с этим. Наверное, поэтому я так боялся отпускать тебя, боялся, что
ты найдёшь её и тоже решить там остаться.
— Я не такая, как она.
Он погладил меня по щеке.
100
— Нет, не такая. Ты слишком любишь людей, о которых заботишься, чтобы
навредить им, — он глубоко вздохнул, словно то, что он собирался сказать, приносило ему
боль. — Но я не должен запрещать тебе следовать за своей мечтой. Если ты хочешь
поехать в Коста-Рику и пройти обучение по этой медицинской программе, можешь
рассчитывать на мою полную поддержку. Вот только знай, что я буду очень-очень по тебе
скучать.
Иан скорчил рожу.
— А я не буду. Хоть одно лето проведу без раздражающей старшей сестры.
Я запустила ему в голову подушкой.
— Тогда я останусь рядом, чтобы раздражать тебя всеми возможными способами.
Иан соскочил с кровати, очевидно насытившись душещипательной семейной
идиллией. Всё-таки ему всего тринадцать лет.
— А я свалю отсюда, как только появится возможность, — сказал он, бросившись к
двери.
Я улыбнулась, глядя на пустой проём. Подчас он мог быть таким надоедливым, но я
любила этого парня больше жизни.
— Что случилось с твоей картой? — спросил папа, взглянув на стену над моей
кроватью.
Я пожала плечами.
— Я её сорвала. В ней больше нет смысла. Дурацкая была идея. Мама может быть в
любой точке мира. Мне никогда ее не найти.
Папа сжал мою руку.
— То, что ты не сможешь найти маму, ещё не значит, что ты не должна ехать.
Однажды ты станешь прекрасным доктором, и эта поездка многому тебя научит. Не только
в плане образования, но и в личностном плане. Не бойся ехать только потому, что можешь
не справиться.
Я провела пальцем по одеялу.
— Можно кое-что спросить?
— Все, что угодно.
— Что побудило тебя искать любовь после всего того, через что ты прошёл?
Неужели ты не был настолько зол и раздавлен, чтобы закрыться от всех?
Минуту папа молчал, глядя на кнопки, всё ещё оставшиеся в стене.
— Какое-то время я был жутко зол и ничего ни с кем не хотел. Но потом я понял, что
не могу ограждать себя от общения с другими людьми. Не могу позволить одним
неудачным отношениям определить всю мою оставшуюся жизнь. Однажды вы с Ианом
уедете и начнёте собственную жизнь. Я не хотел остаться здесь в отчаянии и одиночестве
только из-за того, что боялся, что мне снова сделают больно, как только представится
шанс.
Он грустно улыбнулся мне.
— И ты тоже не должна упускать свой шанс. Да, у нас с твоей мамой ничего не
вышло, но это не значит, что все остальные отношения заканчиваются так же.
— Я это запомню, — мне удалось выдавить из себя улыбку в ответ. — Знаешь,
возможно, Триша не так уж и плоха. По сравнению с теми женщинами, с которыми ты
встречался, она одна из лучших.
Удивление на его лице сменилось счастьем.
— Она, и правда, чудесная. А иначе я бы не стал с ней встречаться.
Иан снова вошёл в мою комнату, неся в руке подарочную коробку.
— Если ты не поторопишься и не откроешь подарок, который я приготовил тебе на
День матери, я его верну. И потрачу эти деньги на что-нибудь другое.
Я потянулась за подарком, бросив на него строгий взгляд.
— Если ты вернёшь мой подарок, я верну тебя. Уверена, кто-нибудь с радостью
заплатит мне за тебя два цента.
101
Я сняла фиолетовую обёрточную бумагу и увидела одну из тех хрустальных роз из
магазина в молле. Сиреневый цветок с длинным кристально-чистым стеблем и золотыми
шипами. Я улыбнулась брату.
— Она прекрасна. Спасибо.
Он позволил мне поцеловать себя в щёку, затем отстранился и провёл по ней
ладонью.
— Фу, — простонал он. — Теперь на мне твои микробы.
Глава 25
Во вторник вечером на работе я расставляла салфетки в держатели, когда заметила,
как стоящий за кассой Эллиот разговаривает с Заком. Они стояли в дальнем конце
прилавка и, похоже, были очень увлечены беседой. Зак активно жестикулировал, а
выражение лица Эллиота смягчилось во время разговора. Спустя некоторое время, они по-