Воровка чар

Первое, что бросилось в глаза — это черные и какие-то подкопченные стены, в некоторых местах испеченные бороздами, словно их царапала гигантская мышь. Или дракон.

— Это Тарийские недоумки то и дело пробуют нас на свой железный зуб, — пошутил лучник. — Но пока удается их обламывать.

— Так скоро совсем без зубов останутся, — хохотнул другой.

— А ну, тихо, — скомандовал десятник и, повернувшись к Виту, добавил: — На зверушку свою поводок накиньте, а то неровен час, кто-то из осерчавших на ее породу удумает чего неправильное.

Чернокнижник вздохнул, словно его вынуждали делать что-то тяжелое и, не глядя ни на кого, попросил:

— Айка.

— Что? — я по примеру сонного Михея похлопала глазами: — Господин кудесник ко мне обращается?

— Айка, — на этот раз в голосе послышался укор.

— Нет, точно ко мне, — продолжала юродствовать я, послышался звук вынимаемого из ножен меча. Плохо, очень плохо. К чему выяснять, какая муха укусила Вита, но остановиться я уже не могла, даже если мне снова приставят железо к горлу и вспорют его. Буду вести себя, как бессловесная зверушка, зверушкой и останусь. Два дня он так старательно не смотрел в мою сторону, а теперь по просьбе какого-то вояки…

— Айка, пожалуйста, — устало добавил Вит.

Солдат выругался и пробормотал, что-то вроде того, как неумно обращаться к зверю с вежливыми словами там, где достаточно рогатины. Я фыркнула. Вит развернулся и впервые за несколько дней посмотрел мне в глаза. По-настоящему посмотрел, а не украдкой, не вынужденно, а совсем, как раньше, только… Только то, что было там, заставило меня торопливо достать камешек амулета. Злость, горечь, бесконечная усталость и обреченность смотрели на меня из его темных, как ночь, глаз. Словно он уже проиграл главный бой, и осталось только с достоинством сдаться. Или умереть.

Звякнула цепочка, капелька медальона заняла привычное место. Один из солдат охнул и стал торопливо молиться Рэгу.

— Вот, тварь, — крякнул десятник. — Все у вас у кудесников не как у людей.

С этим жизнерадостным напутствием мы въехали в город.

Что мне больше всего запомнилось в Полесце? Узкие бойницы и скрип отпираемых ворот, хриплые команды и настороженность, готовность в любой момент дать бой. Запомнилось неистовое желание развернуться, вскочить в седло и дать деру. Оно было похоже на то, что я испытывала, когда в наш мир прорывался дасу, и вместе с тем было абсолютно другим. Черные стены, танцующий свет факелов, ночь и с лязгом закрывшиеся за спиной ворота. Не оставляло ощущение, что я добровольно шагнула в каменную мышеловку.

— Целителя позовите, с ними раненый.

— Котелок ставьте, Рэйвен вернулся!

— И куда их девать-то? Мало нам своих баб в гарнизоне. Что? Так я и говорю, мало их…

— Господин кудесник, пожалуйте, вам комнаты «У пьяного корчмаря» готовят, вы уж не обессудьте обождать.

— Ну, куда ты, куда лошадей тащишь, а обтереть…

— Раненому помогите, а то еще угробится.

Раздавались голоса, мелькали тени. Кули заснул едва ли не на ходу, Вит подхватил его на руки и принес на постоялый двор. Кто-то бросил на пол несколько пахнущих мокрой соломой тюфяков. Оле уснула, так и не получив ужина, Мира прикорнула, хотя твердо намеревалась дождаться отправленного к целителю Михея, Рион просто сел в угол и замер, глядя на пламя очага, а я, кажется, только на минутку прикрыла глаза…

А когда открыла, тусклое солнце уже пробивалось сквозь узкие мутные окна затянутые бычьим пузырем. Огонь в очаге все еще горел, по стенам танцевали серые тени, за столом сидели двое, переговариваясь вполголоса, изредка двигались глиняные кружки, пахло копченым мясом и крепким элем.

— Благодарю Рэга, что тебя нашел. Вернись я с пустыми руками, твой отец, при всем моем уважении к высокому лорду, отрубил бы мне голову.

— Ну, прямо уж, — буркнул Вит.

Я приоткрыла глаза, стараясь дышать так же монотонно и спокойно.

— Осерчал бы, точно, — собеседник чернокнижника вздохнул и отбросил плащ на лавку. — А я не люблю, когда на меня серчают, нервным становлюсь.

Рион все еще спал в углу, но ни Оли, ни Кули, ни Миры в комнате уже не было, как и Михея, который, кажется, так и не вернулся от целителя. Хочется верить, что это хороший знак, и парня не залечили там до смерти.

— Все приграничные городки прочесал, каждый день лихих людей ждал, как прошел слух, что я везу в Велиж выкуп за наследника Ордианских. — собеседник Вита покачал головой. — А ты тут, да еще и с таким обозом. Всех сирых и убогих в Тарии собрал?

— Почти, — чернокнижник отодвинул тарелку. — Лучше скажи, чего тебе ответили в Велиже?

— Много всего. По большей части грубили, напирая на твои прегрешения, которым нет числа. Очень хотели оставить себе и выкуп, и пленника, которого у них уже нет. Так что, поздравляю, в Тарии за твою голову назначена награда, мизерная, но дураков много.

— Это их побег из-под стражи так расстроил?

— Если бы. Тебе приписывают убийство хранителя фонтана силы и похищение двоих неразумных отроков, учеников некоего Дамира. Это он, кстати, панику поднял из-за особо ценного ученичка, что сгинул в дебрях багряного леса…