Воровка (ЛП)

Я сдерживаю улыбку. Оказывается, Лучия ненавидит сюрпризы. Я предложил спланировать медовый месяц и сказал, чтобы она взяла две недели отпуска и собрала теплые вещи, и с тех пор она пытается понять, что я придумал. Это сводит ее с ума.

- Конечно. Я протягиваю ей конверт.

Она хмурится.

- Что в нем? Это не может быть билет на самолет, так больше никто не делает.

- Я могу тебе сказать, - иронично отвечаю я. - Или, и это просто предложение, ты можешь открыть его.

Она закатывает на меня глаза.

- Одни комедианты вокруг, - ворчит она. Затем достает содержимое конверта и озадаченно хмурится. - Так, это что-то вроде чертежа, несколько листов с цифрами, еще один чертеж… На что я смотрю?

- План ограбления. — Чем еще мы можем заняться в медовый месяц? Кроме секса, конечно. И поверьте мне, его у нас будет предостаточно. Но когда мы не в постели… Мы же воры, в конце концов. - В медовый месяц я подумал, что мы могли бы слетать в Англию и ограбить Артура Кинкейда. Что скажешь, cara mia? Все тридцать семь украденных картин одним махом?

Она смотрит на меня, потрясенная, а потом смеется.

- Лучшая. Идея. Из всех. - Она качает головой, в ее глазах пляшет веселье. - Ты сумасшедший, ты знаешь об этом? Да, абсолютно.

БОНУСНЫЙ ЭПИЛОГ

Медовый месяц

Лучия

Вы когда-нибудь заходили в самолет, не имея при себе ничего, кроме сумочки? Я тоже.

Пока не встретила Антонио.

Король Венеции позаботился о том, чтобы наш багаж доставили в аэропорт. Когда мы прилетим, нас проводят в отдельный терминал. Мне не придется толпиться в основном аэропорту среди других пассажиров. Мне не нужно снимать обувь и куртку, чтобы пройти контроль, не нужно упаковывать туалетные принадлежности в крошечные контейнеры, не нужно с трудом втискивать ноутбук в серую пластиковую корзину. Это откровение.

Мы поднимаемся по трапу к ожидающему нас самолету. Я вхожу внутрь, и интерьер заставляет меня открыть рот.

В последний раз, когда я летела в Будапешт, самолет был набит людьми как сардинами. Проходы были настолько узкими, что мне приходилось поворачиваться боком, чтобы пройти по ним. (Ладно, все было не так плохо, как я рассказываю; Антонио настоял на повышении класса обслуживания, и я полетела первым классом).

Здесь все иначе. В салоне самолета Антонио ощущается слабый аромат дорогого одеколона и богатой кожи. Велюровый ковролин оттенка темного шоколада смягчает мои шаги. Восемь удобных кресел манят, их карамельный цвет сияет, как жидкое золото. Кресла стоят лицом друг к другу, между ними — полированный деревянный столик.

Стюардесса встречает нас с улыбкой.

- Синьор Моретти, добро пожаловать на борт.

Антонио обнимает меня за талию.

- Спасибо, Джессика. Это моя жена, Лучия.

Жена. Кажется, меня впервые представили, как его жену, и это вызывает во мне дрожь удовольствия.

- Очень приятно познакомиться с вами, синьора Моретти, - говорит Джессика. - Могу я взять вашу сумку и принести вам что-нибудь выпить?

Антонио целует меня в висок.

- Моя жена любит просекко, - говорит он Джессике. - Лучия, позволь мне поздороваться с Мэтью, и я скоро вернусь.

- Хорошо.

Джессика исчезает, чтобы пристроить мою сумочку. Я стою в проходе и любуюсь сдержанной, неброской роскошью самолета. Кажется, я впервые осознаю, насколько богат человек, за которого я вышла замуж.

Не поймите меня неправильно, дом Антонио в Giudecca прекрасен. Но это не значит, что у него там целая армия слуг, которые выполняют его приказы. Ему помогает только Агнес, и она не живет в доме, а просто приходит на пару часов каждый день, чтобы приготовить еду и сделать легкую уборку.

Но этот самолет? Это роскошь и богатство, на порядок превосходящие все, с чем я сталкивалась.

Антонио возвращается из кабины.

- Ты выглядишь так, будто готова сбежать.

- Мы не заключили брачный контракт, - бурчу я и машу рукой вокруг. - Ты должен был заставить меня подписать его. Ты должен был защитить себя.

Он смотрит на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

- Лучия, почему я должен защищаться от тебя? Все, что у меня есть — твое. - Он кладет руку мне на спину и направляет меня к сиденью. - Нам нужно пристегнуться для взлета. Когда мы окажемся в воздухе, сзади есть кровать, если ты захочешь вздремнуть. Джессика может ее для тебя подготовить. - Он подмигивает. - Не похоже, что ты много спала прошлой ночью.

Нет, не спала, и виноват в этом Антонио. Я закатываю глаза.

- Можешь ли ты быть еще более самодовольным?

- Самодовольным? Я? Ты меня ранила, Лучия. - Мы пристегиваемся к своим креслам, и Антонио наклоняется вперед, его глаза сверкают. - У тебя когда-нибудь был секс в самолете?

Никогда. По мне пробегает дрожь предвкушения. У нас нет времени на сон, до Лондона всего несколько часов, но я могу придумать и другое применение кровати. В конце концов, у нас медовый месяц.

А еще есть работа.

- Мы должны спланировать ограбление, - подавленно говорю я. - К тому же, разве ты не насытился мной прошлой ночью?

- Насытился? Ты, конечно, шутишь, Лучия.

Меня осеняет случайная мысль.