Воровская зона

Чувствуя, что своим отказом он в какой-то степени обидел свою спасительницу, Баронин снова положил ей руки на плечи.

— Поймите, Ингрид, это очень опасно… и вы будете стеснять меня…

Дрогнули длинные ресницы, и качнулся синевший за ними омут. На этот раз Ингрид прижалась к Баронину сама. От ее волос шел чудный аромат весеннего цветущего сада, и от него кружилась голова, а перед глазами качалась розовая дымка раннего утра. С трудом сдерживаясь, чтобы не покрыть поцелуями все теснее прижимавшуюся к нему девушку, Баронин ограничился тем, что ласково погладил ее по голове и слегка коснулся губами уха:

— Пора, Ингрид…

Бросив на Баронина один из тех взглядов, что запоминаются на всю жизнь, девушка нехотя направилась к двери. Но не успела она взяться за ручку двери, как во дворе послышался шум подъехавшей машины. Баронин поспешил к окну. Так и есть! Приехали его тюремщики. Они вытаскивали из багажника какие-то коробки и ставили их на землю.

— Ингрид, — одними губами проговорил Баронин, поворачиваясь к девушке, — уходите через окно!

Девушка улыбнулась и отрицательно покачала головой.

— Я останусь с тобой! — проговорила она с поразившим даже Баронина хладнокровием. Далеко не всякий мужчина рискнул бы вести себя подобным образом.

— Тогда иди в комнату! — прошептал Баронин, умоляюще глядя на девушку. — И закройся!

Ингрид еще раз улыбнулась и послушно направилась в ту самую комнату, в которой томился Баронин. А тот уже стоял за дверью. Когда продолжавшие все так же беззаботно болтать парни с коробками в руках вошли в комнату, Баронин позволил им сделать всего несколько шагов. Получив достаточный для него оперативный простор, Баронин сделал всего два пружинящих шага по направлению к ним и, мощно оттолкнувшись, взмыл в воздух. Развернувшись в полете, он нанес шедшему справа парню мощный круговой удар ногой по затылку и, уже опускаясь, изо всех сил рубанул ребром ладони его напарника в основание черепа. Даже не охнув, его уже бывшие теперь тюремщики как подкошенные рухнули на пол, роняя какие-то ярко раскрашенные пакеты и покатившиеся по нему банки с пивом. И в следующую секунду он услышал… аплодисменты! Это хлопала в ладоши Ингрид, которая и не подумала закрывать за собой на щеколду дверь и наблюдала за происходящим в оставленную ею узенькую щель. Она искренне восхищалась Барониным, который в этот момент казался ей существом высшего порядка, прилетевшим на эту скучную и уже начинавшую вырождаться землю с другой планеты, все еще населенной гомеровскими героями.

Правда, самому Баронину было не до оваций. Он быстро перетащил парней в свою бывшую темницу и крепко-накрепко привязал их ремнями. Одного к той самой кровати, на которой совсем еще недавно возлежал сам, а второго — к деревянному креслу с высокой резной спинкой. Не забыл он и о пластыре, тщательно, от уха до уха, заклеив парням рты. Еще через пять минут он вместе с Ингрид сидел в кухне и с удовольствием пил принесенное парнями пиво, ловя на себе восхищенные взгляды девушки. Теперь Баронина волновала другая проблема: что делать? Ведь спутник Ингрид мог привести или просто направить сюда полицию или еще кого-нибудь. И что тогда? Еще одна совсем нежелательная встреча с этими парнями, только на этот раз на пароме? И он прямо спросил об этом у Ингрид.

— Нет, — покачала та головой без особой, впрочем, на то грусти, — он не придет и никого не приведет… Он, — резко закончила она, — трус!

Баронин улыбнулся. Когда-то в молодости он тоже мог вот так же безапелляционно вешать ярлыки. Тот такой, этот сякой… С годами это прошло. Слишком часто соприкасался он с изнанкой человеческих душ, низменной, жадной и трусливой. И его знание человеческой породы только увеличивало и без того жившую в нем, как и во всяком одаренном человеке, печаль. Времена героев канули в Лету, и мир, в котором жизнь любого человека стоила ровно столько, насколько ее обладатель мешал его владыкам, был уже давно заселен пигмеями. И Баронин не то чтобы оправдывал спутника Ингрид, но понимать понимал. Да и зачем ему, явившемуся на эту виллу справлять свое удовольствие, лезть в комнату, в которой находился неизвестно кто? Во имя громкого звания человека? Наивно! Ради прекрасных глаз Ингрид? Тоже неубедительно…

— Он даже побоялся посмотреть, кто стонет в его же собственном доме! — все тем же резким тоном продолжала Ингрид, и глаза ее сверкнули незажившей обидой. — А ведь здесь мог находиться раненый человек!

— А это разве его дом? — удивился Баронин.

— Да, — кивнула девушка. — Мы только что приехали из Стокгольма, где Арни учится в университете! И он пригласил меня отдохнуть на его вилле! Вот и отдохнули!

— Не судите его строго, Ингрид… — мягко сказал Баронин.

— Почему? — с вызовом спросила девушка.

Уж от кого-кого, а от этого героя из супербоевика она подобной мягкотелости не ожидала. В ее представлении он был просто обязан презирать таких слизняков, каким оказался на поверку ее Арни.