Воровская зона

— Господа, — насмешливо проговорил он, — не выручит ли кто-нибудь измученных жаждой стаканом!

Конечно, «господа» выручили, и сморщенная от времени, но все еще довольно бодрая старушка, порывшись в лежавшем на лавке сером мешке, извлекла из него мутный «аршин» и протянула его с улыбкой смотревшему на нее парню. Бабка оказалась сердобольной и одарила «измученных жаждой» парой соленых огурчиков и куском необыкновенно душистого черного хлеба.

— Ну спасибо тебе, мать! — принимая дары, широко улыбнулся парень. — Теперь есть что и на зуб бросить! — Он повернулся к все еще стоявшим в тамбуре приятелям и призывно помахал им рукой. — Давай сюда! — громко сказал он. — Чего там трястись-то? Тем более и закуска есть!

И в доказательство своих слов он показал устремившимся к нему собутыльникам огурцы, от которых шел весьма соблазнительный запах. Продолжая весело подтрунивать друг над другом, парни уселись напротив Дроздецкого.

— Под такую закуску, — любовно нюхая огурец, проговорил Васек, — одной бутылки мало! На остановке возьмем еще! Как, Коля? — взглянул на сидевшего рядом парня в кожаном плаще.

— Какие вопросы? — пожал тот плечами, разрезая второй огурец вдоль на несколько тонких ломтиков.

— А ты, земляк, как? — вдруг взглянул на Дроздецкого Васек. — Хватанешь с устатку?

— Нет, спасибо, — приложил руку к груди Дроздецкий, — не употребляю…

— И правильно делаешь! Ну ее к черту эту водку! — неожиданно согласился с ним Васек и, понижая голос, добавил: — То ли дело твое зелье! Может, попробуем, Толя? И никакие огурцы не нужны! Как, угостишь?

Дроздецкий был не робкого десятка, но, наткнувшись на холодный взгляд в момент протрезвевшего Васька и заметив, как Николай сунул руку в карман, сразу же понял, что его на этот раз «не пляшут»! На такие дела фраеров не посылали.

Но он и не думал суетиться и даже изумляться, а остался сидеть как сидел, молча и настороженно глядя на разместившихся напротив него парней. Чем и вызвал похвалу все того же Васька, как видно бывшего в этой компании за главного.

— Правильно, Толя, не переживай! — произнес он, несколько смягчая взгляд. — Еще не все потеряно! И если ты окажешься таким понятливым и дальше, то не только не пожалеешь о нашей встрече, но останешься еще и с мазой!

Дроздецкий неопределенно пожал плечами. И сие должно было означать: «Говорите толком, а там… посмотрим!» Хотя по большому счету он мог теперь смотреть только в одном направлении…

И снова Васек одобрительно мотнул головой и быстро изложил все, что имел, как говорили в Одессе, сказать прапорщику. Высказавшись, он умолк, вопросительно глядя на красное лицо Дроздецкого. Но так и не дождавшись ответа, поспешил добавить:

— Выхода у тебя, Толя, нет, да и жаловаться некому! А если даже и пожалуешься, то сделаешь себе только хуже! Ни мы, ни подставленный тобою Жокей этой жалобы не простим…

— Да не пугай ты меня, — поморщился Дроздецкий, — я уже пуганый! Что дашь в аванс?

Васек вытащил из кармана плотный розовый конверт и положил его на колено Дроздецкому.

— Здесь три! — пояснил он. — Остальные после дела… Десяти дней тебе хватит?

— Должно хватить! — после небольшой паузы кивнул Дроздецкий.

— Тогда держи! — Парень протянул ему прямоугольную коробку. — С глушителем! — добавил он, заметив многозначительный взгляд Анатолия. — И не беспокойся, ствол чистый! Но помни, Толя…

— Помню! — улыбнулся Дроздецкий. — Вход рубль, выход два! Так, что ли?

— Ты смотри, — покачал головой Николай, — грамотный!

Взглянув на него с некоторым презрением, Дроздецкий прищурил глаза:

— Побудешь с мое за запреткой, тоже образуешься! Еще, смотрю, не тянул!

— Типун тебе на язык! — махнул рукой Николай.

— Ладно вам! — миролюбиво проговорил Васек. — Слово дано, а оно, как известно, не воробей… На-ка, — протянул он Дроздецкому налитый под завязку стакан, — врежь! А то тоже мне, — насмешливо передразнил он прапорщика, — не употребляю! Видели мы в кафе, как ты не употребляешь! Верблюд меньше воды выпьет!

Теперь, когда все было позади, Дроздецкий громко рассмеялся и с удовольствием чуть ли не одним глотком выпил водку. Взяв заботливо протянутый ему все тем же Васьком кусочек хлеба с огурцом, аппетитно похрустел им на зубах.

Через полчаса они расстались. Прапорщик сошел на полустанке, где его ожидала лагерная машина, поскольку на станцию он приезжал не только за «товаром», но и за позарез нужными на зоне сверлами. Его веселые попутчики, забив ему стрелку на этой же станции через десять дней, поехали дальше.

И надо отдать Дроздецкому должное, он отнесся к случившемуся с ним философски. Он играл в опасные игры и давно был готов ко всему…

Гостей Красавин встречал во дворе своей роскошной трехэтажной виллы. И когда все были в сборе, он пригласил их подняться в просторную и светлую столовую на втором этаже, с выходящими в сад высокими, чуть ли не во всю стену окнами. Одно из них было открыто, и в зале стоял неповторимый терпкий запах осени, от которого холодело в груди и яснела голова. Усадив гостей за большой, красного дерева овальный стол, он на правах хозяина открыл высокое собрание.