Воровской излом

Именно здесь и было самое слабое место операции. Все остальные члены преступной группировки – мелочь. Работники станции, путевые рабочие, сам Барсуков вряд ли окажут какое-то сопротивление – не той породы люди. Но вот Мамонт с помощниками…

И еще одна мысль терзала Меркульева в последнее время. Он вдруг как-то сразу понял, пока только на интуитивном уровне – весной именно Мамонт ушел от него подмосковными лесами. Хотя это были только «размышления на тему», но он привык доверять своей интуиции – слишком много раз она его выручала. Ну а если принять эту догадку как факт, то история расцветала совершенно другими красками.

Но – думай, не думай – процесс, единожды начавшись, остановки не предполагает.

Автобус, скрипя и постанывая, вынес их за пределы кольцевой, символически перенеся на территорию областной ответственности.

Огромная и теплая Москва здесь заканчивалась, дальше начиналась Большая Страна – Носовихинское шоссе несло их через Железнодорожный, Купавну и Электроугли в торфяные дебри Подмосковья.

Сидя на переднем сиденье, Меркульев успел несколько раз вздремнуть, постепенно погружаясь в томительное беспамятство, прежде чем водитель, до боли напоминающий Тараса Ивановича, но – с черными усами, громко прокричал, перекрывая шум дороги:

– Робятки! Сороковой километр!

Бойцы Мальцева откровенно дрыхли, развалившись на сиденьях.

Меркульев протер глаза, потер лицо и, полуобернувшись, рявкнул:

– Рота, подъем!

Командирский рык возымел нужный эффект. Ребята подобрались, загремели амуницией, начали напряженно вглядываться в окна. Смотреть особо там было не на что – редкие дачные поселки среди березовых рощ перемежались торфяными болотами, в которых, по слухам, в свое время завязла армия Наполеона, когда вышла из завоеванной Москвы и двинулась на восток.

Так это или нет – официальная история умалчивает, но места здесь действительно гиблые.

Старый знакомец Сережа Лысюк пробрался между рядами сидений и наклонился вперед, заглядывая в лобовое стекло:

– Где встанем, товарищ подполковник?

– Здесь! – отрывисто приказал Меркульев, и автобус, сдерживая свою тушу, мгновенно прижался к обочине.

– Не стоит привлекать внимание, – пояснил он внимательно глядящим на него бойцам, – здесь разделимся. Одна группа пойдет лесом вдоль железной дороги, вторая – через дачный поселок до нужного участка. Идем скрытно. По времени, – он глянул на наручные часы, – состав уже должен быть на подходе к точке. Поэтому, скорее всего, наш объект уже на месте. Цель – красные «Жигули» первой модели, госномер 77–13 МОН. При обнаружении затаиться и ждать моего сигнала. Все понятно? – Меркульев дождался общего подтверждающего кивка и продолжил: – Лысюк с группой – по дачам, я – в лес. Приступаем!

Получилось по пять человек в группе.

Опытный водитель сдал назад, спрятав автобус в небольшом отворотке. Без лишних слов Лысюк разделил группу, кивнул подполковнику и вместе со своим отрядом растворился в наступающих сумерках.

Меркульев подошел к курящему в кулак водителю и попросил:

– Если услышите заваруху, прошу дать нам свет! Много света…

– Есть, товарищ подполковник! – подобрался старшина и серьезно отдал честь, не выпуская, впрочем, из рук папиросу.

Меркульев хмыкнул и дал сигнал своей группе.

Остатки листьев на деревьях и кустах давали достаточный покров для передвижения людей, но густой подлесок мешал неимоверно. Сапоги вязли в мягком и влажном слое опавших листьев и травы, вытягивая последние силы.

Меркульев с завистью поглядывал на бодрых и сосредоточенных бойцов в незнакомой экипировке. Высокие кожаные ботинки, бронежилет на черной форме и укороченный АК. Крепкие шеи и немаленький рост. «Прямо коммандос какие-то», – с некоторым раздражением подумал он.

Только родные полоски тельняшек, красные погоны с буквами «ВВ» и простые русские лица не оставляли сомнений, что это свои.

Сам он, в старой кожаной куртке и потертых галифе, заправленных в яловые сапоги, являл собой далекий образ основателей Страны Советов, кровью и потом принесших свободу трудовому народу. Хотя, надо признать, специально он этого не делал. Так уж получалось по его внутренним убеждениям.

Так и перлись они по болотистой местности – советские «коммандос» во главе с ожившим комиссаром!

Красные «Жигули» обнаружились на участке, где железная дорога и улица Воровского максимально сближались друг с другом. Между ними было чуть более ста метров.

Машина стояла на обочине, прикрытая с двух сторон полуразрушенными строениями. Хотя абсолютно пустая улица совершенно не давала повода для такой маскировки. К тому же строения ощутимо закрывали обзор водителю.

Меркульев поморщился – привычка мыслить по-ментовски неискоренима. Чего это он взъелся? Преступники настолько уверовали в свое везение, что вряд ли задумывались о столь серьезном укрытии.

Да и какие к ним можно предъявить обвинения – одни люди встречают других, делов-то… Грибники мы…

Скорее всего, эта история и была припасена для гаишников, которые могли внезапно появиться в столь пустынном месте по невероятному стечению обстоятельств.