Воровской общак

Правда, после опубликования данного очерка работникам правоохранительных органов не составит особого труда вычислить, кто есть ликвидатор, а затем найти и поставить его к стенке. Тем более что он дал Сидячко о себе очень подробную информацию. В частности, он сообщил Сидячко, что ему двадцать девять лет, что в восемнадцать лет был судим за убийство с превышением пределов необходимой обороны и осужден на три года лишения свободы. Отбывал наказание в южной части России. Перед выходом из зоны убил там двоих, подложив орудие убийства — трехгранный напильник — невиновному зеку, — откатал на заточке пальцы одного опущенного. Ликвидатор также сообщил о себе, что он окончил профессионально-техническое училище, работал токарем.

«В такую чушь может поверить только столетняя старуха, выжившая из ума, — решил Влас. — Не мог профессиональный убийца так глупо выдавать себя. Менты не совсем дураки, как некоторым хочется их иногда представить. Они по имеющейся у них картотеке легко могут установить людей возраста ликвидатора, совершивших в восемнадцать лет убийство с превышением пределов необходимой обороны. После чего методом исключения, по другим фактам биографии болтливого убийцы легко смогли бы найти ликвидатора и ликвидировать его самого».

Влас пришел к выводу, что у журналиста Сидячко никакой беседы с ликвидатором не было.

«Но если я, простой беглый зек, додумался до того, что статья Сидячко брехня, то почему редактор газеты клюнул на нее и опубликовал? Тем более что бравада ликвидатора, его безнаказанность не могут служить благому делу — всеобщему уважению к закону. Читатель просто будет запуган полученной информацией и сделает неверный вывод о своем гражданском долге. Сделают выводы и преступники: если власти не могут найти и наказать уж такого опасного преступника, на которого имеют много полезной информации, то лица, совершившие одно или два убийства, могут за себя не беспокоиться. Но статья Сидячко опубликована. Ее резонанс на лицо. Сенсация состоялась. Попробуй изобличи журналиста во лжи, если он ликвидатора не выдаст, сославшись на профессиональную тайну, а был тот или нет, все осталось на его совести. Стратег!» — восхищенно подумал Влас.

Он с удовольствием взялся бы сам наказать ликвидатора и убить его только за то, что он, как рязанская баба, стал рисоваться перед каким-то фраером. У воров рисовка, бравада перед другими является большим недостатком. Вор с такими недостатками долго жить не будет. На него всегда найдутся другие зеки, которые смогут поставить его на место и опустить на полагающуюся ему ступень воровской лестницы, в зависимости от масти.

Убедившись, что он прочитал очередную утку, Влас успокоился, положил газету на прежнее место, откинулся на спинку кресла и незаметно для себя уснул.

Приехав в Черкесск, Влас решил здесь переночевать и лишь утром отправиться к конечной цели своего путешествия. Переночевав в гостинице, позавтракав в ресторане, он автобусом доехал до Карачаевска. Там на автовокзале перекусил в кафе и лишь после этого взял такси и поехал в аул Верхний Уруп, Урупского района.

У Власа был точный адрес Лалинэ, сестры Даутова Кушбия, поэтому долго искать не пришлось. Добротный кирпичный дом Даутовых был огорожен высоким деревянным забором, за которым, почувствовав запах чужого человека, залаяли две собаки. Присев на лавочку около ворот, Влас не стал стучать в забор и подавать хозяевам сигнал, чтобы они вышли к нему, так как свирепый лай собак должен был заставить их самих выйти из дома. Но этого не случилось. Влас понял, что в доме хозяев нет. Уставшие непрерывно лаять собаки тоже сменили тактику, перейдя с лая на редкое гавканье, как бы говоря ему, что они о нем помнят.

Ему пришлось просидеть на лавочке около часа. Приходящие мимо горцы и горянки с ним в разговор не вступали, а только молча окидывали его любопытными взглядами.

Примерно через час к дому подошла горянка лет двадцати трех, невысокого роста, выглядевшая подростком. Только контуры грудей под цветным халатом выдавали в ней взрослую женщину. Она была худощава, смуглолица, с карими глазами. В ней не было той сочности, которая присуща русским женщинам, но она была по-своему красива и Власу понравилась с первого взгляда.

По тому как девушка решительно шла к воротам дома Даутовых, не трудно было догадаться, что возвращается домой его хозяйка.

— Если я не ошибаюсь, ты Лалинэ? — поднимаясь с лавочки и доброжелательно улыбаясь, спросил девушку Влас.

— Да, — с любопытством посмотрев на него, ответила горянка, а в глазах застыл вопрос: «Кто ты такой и чего тебе надо?»

— Я Влас. Мы с твоим братом Кушбием кровные братья. Он передал обо мне записку, когда ты в последний раз была у него на свидании.

— Ты тот, который сбежал из колонии? — догадалась она.

— Да.

— Я пойду закрою собак, а ты пока посиди тут, — бросив по сторонам напряженный взгляд, сказала девушка.