Воровской общак

Фаина Даниловна знала одну реальную историю, когда сын убил свою родную мать. Когда та умирала, то без тени обиды и упрека только и смогла сказать ему: «Сыночек, как же теперь ты будешь жить без меня?» Только тогда отпетый убийца открыл для себя силу материнской　любви и покончил жизнь самоубийством, так как понял, что не имеет права на жизнь.　

Проводив детей и оставшись одна, Фаина Даниловна зашла в дом и, присев на диван, спрятав лицо в фартук, дала волю сдерживаемым до данного момента слезам. Она плакала, причитая, голосила. Получив облегчение, стала себя успокаивать: «Ну чего я, старая дура, разголосилась? Может быть, все у него еще и обойдется». Она знала, что так не бывает, но ей очень этого хотелось…　

Ради того, чтобы Лалинэ знала, где она сможет укрыться в минуту опасности для себя, и чтобы мать знала, что у нее, кроме сына, есть еще о ком позаботиться, Влас и устроил такую опасную, но необходимую поездку с женой в станицу Отрадную Краснодарского края.　

ГЛАВА 10

Тихий бунт

Прошло четыре месяца после поездки к матери. За это время Лалинэ родила сына, которого они назвали Олегом в честь отца Власа. Вместе со своей группой Влас совершил пять удачных дерзких нападений на коммерсантов, заведующего аптекой и на универмаг в поселке Шедок Мостовского района. В универмаге добыча составила всего полтора миллиона, что весьма разочаровало грабителей. Так уж получалось, что от ограбления коммерсантов выручка была во много раз больше, чем при ограблении государственной торговой точки, и тогда как риск быть пойманным на месте преступления в последнем случае был больше. Поэтому на будущее они решили: не распыляться по «мелочам» и магазины не грабить. В них в основном продавались залежалые товары пониженного спроса, от которых большой денежной выручки ожидать было　нечего, тогда как дома некоторых коммерсантов представляли собой антикварные лавки.　

Успешные налеты на домовладения граждан вскружили головы Муртазу, Асланбеку и Эрболату. Они пришли к выводу, что могут осуществлять такие налеты и без Власа, и без Камбота, что сразу увеличило бы долю каждого. Инициатором их преступного сговора стал Эрболат, когда вышеуказанная троица собралась на хуторе Ершове. Эрболат, накурившись больше других дури, приступил к своей агитации:　

— Теперь каждый из нас имеет по собственному автомату. — Выручка от ограблений позволила бандитам безболезненно для личного бюджета потратить по два миллиона рублей на покупку стволов. — Тем самым мы получили независимость от Власа. Давайте сами, втроем, будем проворачивать свои дела на стороне. Я думаю, мы безболезненно для себя обойдемся без Власа и Камбота, — подкинул он друзьям свою идею.　

— Ты не боишься, что Влас узнает о нашей самодеятельности и устроит нам разгон? — не очень-то веря в затею Эрболата, скептически поинтересовался Асланбек.　

— А что он нам сделает? — воинственно вскинул голову чеченец.　

— То, что недавно сделал с лающей на нас собакой. Возьмет и убьет.　

— А автоматы у нас для чего? Если выступим дружно, то ему против нас не устоять. К тому же не забывайте, что мы горцы, а командует нами какой-то русский…　

Слово за слово, играя на кавказской гордости и самолюбии, Эрболату удалось уговорить друзей на самостоятельный налет, который станет экзаменом на их зрелость как бандитов.　

Последним поддался уговору Муртаз.　

— Ты нас уговорил на гоп-стоп, теперь нам только надо найти подходящий объект, — заметил тот.　

— Его нечего искать! — оживился Эрболат. — Завтра на хуторе Пролетарском один коммерсант будет продавать «Самару». Вот его мы вечером и накроем. Идет?　

— Хороший куш нам наклевывается. Где ты нашел на него такую толковую наводку? — поинтересовался Асланбек.　

— Сорока на хвосте принесла, — довольный произведенным эффектом, усмехнулся Эрболат.　

«Сорокой» был дружок Эрболата, проживающий в станице Мостовской и руководивший небольшой, но жестокой и дерзкой бандитской группой. (Об этих животных в человеческом обличье, реально существующих, речь пойдет ниже, когда по ходу развития романа в том возникнет необходимость. — Авт.)　

…Сорокалетний фермер Иван Александрович Петров только к четырем часам вечера смог продать свою «Самару» за сорок миллионов рублей. Прикинув в уме, сколько ему понадобится времени, чтобы съездить в Мостовскую и положить там в сберкассу деньги, он пришел к выводу, что до шести часов вечера, то есть до закрытия сберкассы, не успеет управиться со своей проблемой, и отложил ее решение до утра.　

Петров уже был наслышан о налетах на жителей Мостовского района неизвестной банды, которая после ограбления скрывалась в неизвестном направлении. Боясь тоже стать их жертвой, он решил на всякий случай подготовиться к возможной неприятной встрече и свое охотничье двуствольное ружье зарядил не картечью, а дробью, которой он пользовался, когда охотился на водоплавающую птицу.