Читаем Воры, вандалы и идиоты. Криминальная история русского искусства полностью

А вот самый интересный момент, о котором ни один КГБист НТВшнику не рассказал. Спроси себя, почему. Итак, в рамках расследования этого дела за год прошли обыски у многих, очень многих московских собирателей. Просто так, без повода. Только потому, что они занимались этим нелегальным бизнесом – скупкой антиквариата. Власти воспользовались поводом потрясти фарцовщиков. А может, это и стало второй главной целью – вытряхнуть нелегальщиков, вернуть, так сказать, награбленное в социалистическую собственность.

За время этой тупиковой линии расследования примерно у четверых из них были конфискованы картины и другие вещи. Весьма неплохие – и Матисс, и Брюллов. К Хальсу никакого отношения не имевшие.

Куда все это делось – достоверно неизвестно. Кое-что, даже сейчас, в XXI веке, все еще находится на спецхранении в государственных музеях (вместе с конфискованными произведениями искусства из коллекций репрессированных, которые так и лежат, заштабелированные, и не будут выданы никому и никогда).

С другой стороны, очень загадочно, что за год расследования на Волкова ни МВД, ни КГБ не вышли. Вопросы тут можно интересные позадавать. Почему милиция в своем расследовании не просеивала сотрудников Пушкинского музея? Если просеивала, то почему пропустила Волкова? Почему дело сдвинулось, лишь когда юрисдикция была передана КГБ? Почему никто из нашей среды не реагировал на странные разговоры Волкова до кражи и не вспомнил о них после кражи? А он ведь приставал с предложениями ко всем подряд: «А давай я для тебя украду что-нибудь крутое!»

Есть еще такая профессия – провокатор.

Не доносили о странных разговорах Волкова в среде антикваров, возможно, из-за этих невысказанных подозрений и странных ощущений.

Еще не верилось окончательно: он ведь не уволился, так и остался в Пушкинском работать. Это успокаивало подозрения. Вдобавок все мы были, как я сказал, валютчиками – а это статья. Никому не хотелось лишний раз привлекать к себе внимание.

А вот еще очень важная загадка – с чего вдруг, после месяцев простоя, Волков поперся на Новый Арбат, приставать к интуристам? Это действительно абсурдный поступок. Не разумней предположить, что у него там действительно была назначена с кем-то встреча? Может, он перепутал иностранца? А может, эту встречу ему уже заранее назначили органы?

Можно еще предположить, что вдруг КГБ сами не знали, кто к ним придет продавать, и очень удивились, увидев, кто пришел.

Давай выдвинем гипотезу, бездоказательную, но логичную: Волков был устроен в музей по просьбе «кого надо». Именно из-за покровительства «кого надо» к нему особенно не придирались милиционеры на первом этапе расследования. На втором, когда следствием занялся уже КГБ, его кандидатуру как подозреваемого тоже не рассматривали. При этом Волков мог честно делать то, зачем он был заслан, – рассказывать о разговорчиках в музее и особенно в тусовке валютчиков, любителей искусств. При этом об одном главном своем поступке – о краже – своим кураторам он не докладывал. Так нередко бывает, что агент занимается своими мелкими мерзкими делишками, которые оказываются большим сюрпризом для его «крыши».

Продолжим логическое упражнение: наверняка за месяцы шмона КГБ нашел в этой среде каких-то новых информаторов. Это поможет нам объяснить свидание вслепую на Новом Арбате: Волков, в поисках покупателя для своей картины, мог выйти на одного из этих завербованных. И тот радостно организовал ему свидание с «покупателем». Так и встретились, к всеобщему удивлению.

Ты уголовное дело уже просила? Поверь мне, тебе настоящее не дадут.

У них есть специальное такое, для журналистов, парадное-приглаженное. В чем разница, спрашиваешь? Ну вот, например, какой приговор Волкову дали, знаешь? Посадили на 10 лет, говорят, а что потом с ним было – неизвестно. Даже журналисты его не нашли. Даже журналисты НТВ.

А я тебе говорю, по-другому было, совершенно точно, я специально узнавал. Во-первых, об этом нигде не пишут, но этого Волкова отправили на психиатрическую экспертизу. И признали невменяемым. У него оказалась шизофрения. Неудивительно. Это объясняет его странное поведение и фантазии.

И отправили Волкова ни в какую не в тюрьму, а в специализированную клинику для душевнобольных в Калининградской области. Ты слыхала об этой больнице? О, туда же того прибалта за «Данаю» отправили? Интересное совпадение… Ты поищи, может, там какой-нибудь советский профессор работал, который конкретно на арт-психах специализировался.

Перейти на страницу:

Все книги серии Искусство с блогерами

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга

В этой книге нет больших литературоведческих анализов. Да и какой в них смысл после трудов Бахтина, Лотмана, Дунаева и Набокова? Перед вами история о том, как литература переплетается с жизнью обычного человека и как в ней можно найти ответы на все важные вопросы – стоит лишь подобрать правильный момент для чтения, увидеть и услышать подсказки, которые спрятали писатели в страницах своих трудов.Автор этой книги, филолог, журналист и блогер Николай Жаринов, рассказывает о книгах, которые сопровождали его на протяжении самых значимых и переломных событий в жизни. Мы видим, как с возрастом меняется отношение к «Преступлению и наказанию» Достоевского, почему книги Кинга становятся лучшими друзьями подростков, и как Бунину удавалось превращать пошлые истории в подлинное искусство.Это исповедь, от начала и до конца субъективная, личная, не претендующая на истину. Спорьте, не соглашайтесь, критикуйте – ничто не возбраняется. Ведь по-настоящему литературу можно понять, только проживя ее через собственные эмоции.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Николай Евгеньевич Жаринов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Апокалипсис в искусстве. Путешествие к Армагеддону
Апокалипсис в искусстве. Путешествие к Армагеддону

Книга «Апокалипсис», или «Откровение Иоанна Богослова», – самая загадочная и сложная часть Нового Завета. Эта книга состоит из видений и пророчеств, она наполнена чудищами и катастрофами.Богословы, историки и филологи написали множество томов с ее толкованиями и комментариями. А искусствоведы говорят, что «Откровение» уникально в том, что это «единственная книга Библии, в которой проиллюстрирована каждая строчка или хотя бы абзац». Произведения, которые сопровождают каждую страницу, создавались с III века до начала XX века художниками всех главных христианских конфессий. И действительно проиллюстрировали каждый абзац.Это издание включает в себя полный текст «Апокалипсиса» по главам с комментариями Софьи Багдасаровой, а также более 200 шедевров мировой живописи, которые его иллюстрируют. Автор расскажет, что изображено на картинке или рисунке, на что стоит обратить внимание – теперь одна из самых таинственных и мистических книг стала ближе.Итак, давайте отправимся на экскурсию в музей христианского Апокалипсиса!

Софья Андреевна Багдасарова

Прочее / Религия, религиозная литература / Изобразительное искусство, фотография
Омерзительное искусство
Омерзительное искусство

Омерзительное искусство — это новый взгляд на классическое мировое искусство, покорившее весь мир.Софья Багдасарова — нетривиальный персонаж в мире искусства, а также обладатель премии «Лучший ЖЖ блог» 2017 года.Знаменитые сюжеты мифологии, рассказанные с такими подробностями, что поневоле все время хватаешься за сердце и Уголовный кодекс! Да, в детстве мы такого про героев и богов точно не читали… Людоеды, сексуальные фетишисты и убийцы: оказывается, именно они — персонажи шедевров, наполняющих залы музеев мира. После этой книги вы начнете смотреть на живопись совершенно по-новому, везде видеть скрытые истории и тайные мотивы.А чтобы не было так страшно, все это подано через призму юмора. Но не волнуйтесь, никакого разжигания и оскорбления чувств верующих — только эстетических и нравственных.

Софья Андреевна Багдасарова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги

Похожие книги

Искусство Древнего мира
Искусство Древнего мира

«Всеобщая история искусств» подготовлена Институтом теории и истории изобразительных искусств Академии художеств СССР с участием ученых — историков искусства других научных учреждений и музеев: Государственного Эрмитажа, Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и др. «Всеобщая история искусств» представляет собой историю живописи, графики, скульптуры, архитектуры и прикладного искусства всех веков и народов от первобытного искусства и до искусства наших дней включительно. Том первый. Искусство Древнего мира: первобытное искусство, искусство Передней Азии, Древнего Египта, эгейское искусство, искусство Древней Греции, эллинистическое искусство, искусство Древнего Рима, Северного Причерноморья, Закавказья, Ирана, Древней Средней Азии, древнейшее искусство Индии и Китая.

Коллектив авторов

Искусствоведение
Певцы и вожди
Певцы и вожди

Владимир Фрумкин – известный музыковед, журналист, ныне проживающий в Вашингтоне, США, еще в советскую эпоху стал исследователем феномена авторской песни и «гитарной поэзии».В первой части своей книги «Певцы и вожди» В. Фрумкин размышляет о взаимоотношении искусства и власти в тоталитарных государствах, о влиянии «официальных» песен на массы.Вторая часть посвящается неподцензурной, свободной песне. Здесь воспоминания о классиках и родоначальниках жанра Александре Галиче и Булате Окуджаве перемежаются с беседами с замечательными российскими бардами: Александром Городницким, Юлием Кимом, Татьяной и Сергеем Никитиными, режиссером Марком Розовским.Книга иллюстрирована редкими фотографиями и документами, а открывает ее предисловие А. Городницкого.В книге использованы фотографии, документы и репродукции работ из архивов автора, И. Каримова, Т. и С. Никитиных, В. Прайса.Помещены фотоработы В. Прайса, И. Каримова, Ю. Лукина, В. Россинского, А. Бойцова, Е. Глазычева, Э. Абрамова, Г. Шакина, А. Стернина, А. Смирнова, Л. Руховца, а также фотографов, чьи фамилии владельцам архива и издательству неизвестны.

Владимир Аронович Фрумкин

Искусствоведение
Искусство драматургии
Искусство драматургии

Автор этой книги, легендарный драматург, преподаватель Лайош Эгри уверен — совершенно необязательно быть гением, чтобы написать увлекательную пьесу для театральной постановки. А что для этого нужно? Прежде всего, найти идею — замысел, на котором будет строиться произведение. Он также рассказывает, какую роль в действительности играют персонажи и почему они в какой-то момент начинают «писать свой собственный сценарий», где черпать вдохновение, стоит ли писателю всецело полагаться на интуицию и какими правилами пренебрегать ни в коем случае нельзя.Книга «Искусство драматургии» будет интересна тем, кто хочет попробовать себя в роли драматурга, как профессиональным, так и начинающим авторам. Эгри анализирует, как появляются шедевры, чем отличается посредственная пьеса от стоящей постановки, в чем заключается суть непростого писательского труда и какие необычайные усилия стоят за созданием каждого литературного произведения. Принципы, предложенные автором, настолько эффективны, что в равной мере применимы к рассказу, роману и сценарию фильма.

Лайош Эгри

Искусствоведение / Культурология / Театр