Восемь Драконов и Серебряная Змея

— Второй мой наказ тебе — отыщи утерянные знания секты, — возобновил свою речь Уя-цзы, без прежней злобы в голосе. — Часть из них хранит моя сестра по оружию, Ли Цюшуй. Вот, возьми ее портрет, — вынув из-за пазухи небольшой свиток, он передал его юноше. — Ты найдешь ее в окрестностях горы Улян, что в царстве Да Ли. В одном из ее склонов есть тайная пещера, — на благообразном лице старца вдруг проглянуло смущение, — некогда служившая прибежищем нам обоим. Цюшуй поможет тебе в твоих начинаниях, и передаст знания секты, — он замолчал, глядя вдаль с толикой грусти в глазах, и даже не заметил почтительного кивка ученика.

— Слушай же мой третий и последний наказ, — вновь заговорил он, и в голосе его снова послышалась та мощь, что потрясла Инь Шэчи совсем недавно. — Имя секты Сяояо не должно быть забыто. Помни наш девиз: «пересекая небо и землю, правя пятью стихиями, не ведая преград, не зная забот»! Верни нашей секте былую славу, наследник, и восстанови ее доброе имя! — голос старца гремел воинскими барабанами, заполняя воздух тихой горной долины.

— Повинуюсь, учитель! — прокричал юноша, захваченный торжественностью момента.

— Хорошо, — голос Уя-цзы вновь был спокойным и негромким. — А теперь, подойди. Я дам тебе силу, достойную наследника секты Сяояо.

Взобравшись на валун, Инь Шэчи устроился рядом с беловолосым старцем, с ожиданием глядя на него. Тот поднял правую руку, сухую и тонкую, и устроил ее на макушке юноши, рядом с увязанными в узел волосами. Всего на пару мгновений застыл он в полной неподвижности, смежив веки. Вновь открыв глаза, Уя-цзы отнял ладонь от склоненной в почтении головы Шэчи, и тяжело, с хриплым присвистом, выдохнул. Привлеченный этим звуком, юноша поднял взгляд, и едва успел подхватить заваливающегося на бок старца. Осунувшийся и побледневший, тот больше не выглядел сошедшим с облаков бессмертным: на руках у Инь Шэчи лежал глубокий старик с трясущимися пальцами, тонкой, словно старый пергамент, кожей, и мутными глазами.

— Вам нужна помощь, учитель? — спросил юноша, с сожалением глядя на это скорбное превращение. — Мне позвать брата Су?

— Чуть позже, малыш, — неровно улыбнулся старец. — Пока что, прислони меня к камню… да, вот так, — он облегчённо вздохнул, устраиваясь рядом с валуном, и опираясь на него спиной. — Чувствуешь ли ты переданную тебе силу?

— Ничего не чувствую, — недоуменно ответил Шэчи, старательно прислушиваясь к ощущениям. — Что-то пошло не так, учитель?

— Быть может, тебе попросту нужно применить ее в деле, — Уя-цзы слегка нахмурил седые брови. — Ударь этот камень ладонью, изо всех сил.

Юноша, согласно кивнув, отвесил валуну размашистый шлепок, и, охнув от боли, затряс отбитой рукой. Уя-цзы кашляюще рассмеялся.

— Я совсем забыл спросить тебя, изучал ли ты боевые искусства, — виновато промолвил он. — Неужели ты совсем ничего не знаешь о применении внутренней энергии в бою?

— До сего дня, воинские искусства были мне безразличны, — ответил Инь Шэчи, невольно кривясь и баюкая ушибленную ладонь. — Надеюсь на ваши наставления, учитель.

— Пожалуй, это даже к лучшему, — чуть улыбнулся старец. — Тебе не придется забывать старое, чтобы обучиться новому. Приведи сюда Синхэ, ученик. У меня есть к нему несколько просьб.

Коротко поклонившись учителю, юноша зашагал в ту сторону, откуда пришел, и вскоре, пройдя через незримую преграду, очутился перед терпеливо ждущим Су Синхэ. Тот, едва заметив появление Инь Шэчи, уставил на него внимательный взгляд, полный напряжённого ожидания.

— Старший брат по учебе, — с поклоном обратился юноша к своему седобородому соученику. Тот, казалось, и не услышал его.

— Учитель передал тебе кольцо? — холодно спросил Су Синхэ.

— Кольцо, старший? — Шэчи не сразу понял, о чем ведёт речь его собеседник.

— Кольцо главы, — с лёгким раздражением пояснил старец.

— Ах, это, — юноша немного смутился. — Нет. Уя-цзы — по-прежнему глава секты. Он лишь принял меня в ученики, и назначил наследником.

— Но как же… разве он не передал тебе свое развитие? — растерялся Су Синхэ. Недовольство исчезло из его голоса, сменившись искренним удивлением.

— Передал, но не ценой своей жизни, — серьезно ответил Инь Шэчи. — Я не смог бы принять такую жертву.

— Значит… учитель будет жить⁈ — на узком лице старца вспыхнула искренняя радость. Подступив ближе к Шэчи, он сжал его плечи, сияя широкой улыбкой.

— Верно, — кивнул юноша, и, не удержавшись, добавил, приняв нарочито самодовольный вид:

— Отныне, соученик, у тебя прибавится забот о его здоровье. Прилежно ухаживай за учителем, иначе я, как наследник секты, буду вынужден назначить тебе наказание, — Су Синхэ сдавленно рассмеялся. Его глаза увлажнились, блестя радостью.

— Кто бы знал, что безвестный юнец, по глупости свалившийся в пропасть у моего дома, окажется бескорыстным и ценящим людскую жизнь, — пробормотал он, глядя мимо лица Инь Шэчи. Притянув его ближе, он крепко обнял юношу.