Восемь Драконов и Серебряная Змея

— Ты справишься, Шэчи, — ободряюще произнес государь Да Ли. — Уверен, военная наука не станет для тебя неодолимым препятствием. Конечно, ты можешь отказаться, — добавил он, видя, как юноша повесил голову. — Тогда, я передам бразды правления вашим отрядом Хэгэню. Но, может, ты все-таки доверишься моему двадцатилетнему опыту управления людьми? Он ясно говорит: ты — лучший человек для этого дела.

— Ну, хорошо, — с мученическим видом ответил Инь Шэчи. — Я принимаю командование отрядом… семьи Дуань и ее друзей, и клянусь употребить все мои скромные силы на то, чтобы каждый из нас вернулся домой живым.

— Другого я от тебя и не ждал, — серьезно кивнул Дуань Чжэнмин. — А сейчас, время сна. Нам всем нужно отдохнуть — завтра, мы начнем готовиться к походу против киданей.

Примечания

[1] «Уста дракона и клюв феникса» — поговорка-чэнъюй, означающая красноречие.

Глава 47 Рассказывающая о том, как дракон юга проявлял гордыню, а молодой дракон юго-запада наслаждался гостеприимством

Мужун Фу, Глава Вольных Странников, принимал глав и старших всех школ и сект, откликнувшихся на призыв Клана Нищих, в пиршественной зале Места Встречи Героев, когда двери залы распахнулись, и внутрь вошли две пары юношей и девушек. Мужчины, беседовавшие с наследником Мужунов — Сыма Вэй и Дулин-цзы, главы даосских сект Цинчэн и Пэнлай, — озадаченно умолкли, когда четверка нежданных гостей прошествовала ближе к месту хозяина — столику на возвышении, за которым сейчас сидел Мужун Фу и его ближайшие соратники. Оба вошедших юноши на первый взгляд были похожи, как братья: одетые в схожие белые халаты, они носили подобные друг другу прически — узел черных волос, сколотый на макушке, — и были близки по возрасту. Но при этом, они вели себя настолько непохоже, что все их внешнее сходство терялось за этими различиями. Один из новоприбывших, опоясанный длинным мечом, и чуть менее длинноволосый, был спокоен и расслаблен. По пути к хозяйскому месту, он вежливо раскланивался с многими из присутствующих, и дружелюбно кивал остальным. Его спутник, идущий чуть впереди, вел себя много более скованно, и в его улыбке проглядывали стеснение и нервозность. Сопровождавшие их девы и вовсе были разными, как день и ночь — одна, в красном халате, тонкой черной вуали, и шляпке-полумесяце, двигалась с легкостью бывалой воительницы, вторая же неловко придерживала подол своего одеяния из розового шелка, и ступала с неуклюжестью человека, непривычного к долгой пешей ходьбе.

Дойдя до столика, за которым сидел Мужун Фу, идущий первым юноша напрягся, молча озирая наследника семьи Мужун. Последний не торопился начинать разговор, сверля новоприбывших недовольным взглядом. Неловкое молчание прервал голос одного из гостей — юного мечника.

— Господин Бао! — радостно воскликнул он, вежливо кланяясь в сторону воинов семьи Мужун. — Встретить вас снова — отрада для моей души, и приятная неожиданность! С вечной занятостью вашего старшего срочными делами, я удивлен, что вы нашли время присесть за этот стол, — он с ехидной улыбкой кивнул на почетное место, за которым сидели наследник Мужунов с товарищами.

— Господин Инь, — весело прищурился грузный пожилой мужчина, к которому обратился юноша. Он ненадолго привстал, кланяясь в ответ. — Верно, вам, из-за юношеской неопытности, неведомо, что за столы садятся не только для того, чтобы предаваться возлияниям и увеселению желудка. Ничего — такой недостаток, как невежество, может и пройти со временем.

— Перечисляя те важные занятия, которым предаются во время застолий, вы забыли про объятия красавиц, — с широкой улыбкой ответил новоприбывший. — Но это понятно — в вашем почтенном возрасте, подобные объятия будут, разве что, отеческими, — оба шутника рассмеялись, ничуть не обиженные друг на друга.

— Клянусь небом, господин Бао, не работай вы на Мужун Фу, я обязательно предложил бы вам присоединиться ко мне, — дружелюбно поведал юный мечник. — К сожалению, вы вряд ли захотите оставить своего именитого старшего ради малоизвестной секты.

— Не будь вы женаты, господин Инь, я обязательно познакомил бы вас с моей дочерью, — вернул любезность мужчина, и добавил с преувеличенным интересом:

— Или же вы и девица, что стоит рядом с вами, не связаны узами брака, и моя Лян-эр все еще может надеяться на ваше внимание?

— Похоже, с вами в молодости случалось немало романтических приключений, господин Бао, — со смехом ответил юноша. — В том числе, и путешествия в обществе самых разных девиц. В этом я вам, увы, не ровня: Ваньцин — моя любимая и единственная жена, — их обмен колкостями прервал Мужун Фу, громко прочистив горло.