Восемь Драконов и Серебряная Змея

— Пугаешь меня связями? — презрительно скривился юноша. — Хорошо же. Я — Инь Шэчи, потомок чжоуского Инь Цзифу. Мой отец, Инь Бофу, хорошо знаком с цы-ши[3] вашего округа, господином Гао Паньцзюнем, и ведет с ним дела, а лучжоуский окружной судья, Коу Тяньфын, и вовсе должен папе денег. Интересно, кто из них первым захочет оказать моей семье услугу, и бросить в тюрьму твоего папашу-взяточника, а тебя с дружками хорошенько попотчевать бамбуковыми палками за, — он насмешливо ухмыльнулся, — эту нелепую попытку нападения?

— Правда на нашей стороне, — не отступился юный мститель. Приняв горделивую позу, он попытался глянуть на Шэчи свысока, чему сильно мешал недостаток роста. — Мы всего лишь проводим в ямынь[4] эту убийцу, — он небрежным жестом указал на Му Ваньцин, — и заставим ее предстать перед правосудием. У сетей справедливости частое плетение[5], злодейка, — он торжествующе задрал нос. — Сегодня, ты ответишь за смерть моего старшего брата.

— Похоже, мне все-таки придется вразумить и тебя, и твоих прихлебателей, юный Фан, — Инь Шэчи взялся было за рукоять меча, но, миг спустя, ехидно улыбнулся и оставил оружие в покое. — Пожалуй, не буду пачкать о вас ни меч, ни ножны. Хватит и кулаков.

— Тебе же хуже, дурень, — выпятил грудь Фан Чжугуан, и угрожающе взмахнул своим ножом. — Вперед, братья!

Товарищи упорного юнца, все, как один — дюжие и неробкого вида, выдвинулись вперед с недвусмысленными намерениями. Некоторые из них поигрывали крепкими палками, другие — разминали внушительные кулаки. Шэчи, озирая их насмешливым взглядом, безмятежно ждал. Му Ваньцин также не шевелилась, с тенью интереса наблюдая за происходящим.

Когда задиристые молодчики приблизились, беря юношу и девушку в полукольцо, Инь Шэчи плавным движением принял боевую стойку, и резко выбросил вперед раскрытую ладонь. Сорвавшаяся с нее волна ци ударила в нападающих, и расшвыряла их, словно ребенок — надоевшие игрушки. Часть искателей справедливости со стонами сползла с окружающих стен, другие остались лежать без движения. Шэчи же немедленно набросился на тех, что остались стоять на ногах.

Легко уклонившись от неловкого взмаха палкой, юноша ткнул кулаком первого из врагов в солнечное сплетение, и от души добавил согнувшемуся детине по затылку. Тот безжизненно растянулся в дорожной пыли. Инь Шэчи налетел на остальных, попытавшихся сбиться в кучу, и принялся щедро раздавать тычки и оплеухи, усиленные внутренней энергией. Его удары швыряли противников наземь, ломали их неказистое оружие, и оставляли стремительно синеющие отметины. Вскоре, все забияки были бесславно повержены. Шэчи насмешливо прищурился, глядя на единственного из врагов, что остался на ногах — Фан Чжугуана. Тот, воздев к небу нож, бросился на юношу, вопя невнятный боевой клич. Его отчаянная атака закончилась столь же быстро, сколь и бесславно — налетев лицом на кулак Шэчи, юнец-мститель рухнул, как подкошенный, и замер без движения.

— Пойдем отсюда, муж мой, — с тяжелым вздохом промолвила Му Ваньцин. — Раз уж ты решил не убивать их, давай хотя бы побыстрее покинем их общество.

— С чего бы мне убивать этих безобидных глупцов, Ваньцин? — неподдельно удивился Инь Шэчи. — Вся их толпа меня даже вспотеть не заставила.

— Неразумно оставлять за спиной живого врага, — ответила девушка. — В драке они совершенно никчемны, но в следующий раз могут попытаться напасть на нас во время сна. Или подсыпать яду нам в пищу.

— Вряд ли этих недоумков возьмут на работу в сколько-нибудь приличную закусочную, — весело фыркнул Шэчи. — А если они вздумают преследовать нас, им же хуже: я расправлюсь с ними наиболее жестоким способом.

— Убьешь? — удивилась Ваньцин.

— Нет, донесу на них в ямынь, — рассмеялся юноша. — Коу Тяньфын и правда немало задолжал моему отцу, и с радостью окажет мне маленькую услугу, бросив этих дурней в самую темную и холодную камеру.

* * *

Оставив за спиной бессознательного Фан Чжугуана и его избитых прихвостней, Инь Шэчи и Му Ваньцин возобновили розыски пропавшего учителя девушки. Сегодняшний день расспросов не стал удачнее вчерашнего: всего трое человек как-то попытались помочь им, да и то, безуспешно. Древний старик, не расслышавший вопросов Му Ваньцин, почему-то начал отвечать согласием на все ее слова, но, как выяснилось позже, ничего не знал о Цинь Хунмянь. Плутоватого вида нищий красноречиво расхваливал свою осведомленность, но, по мнению Инь Шэчи, всего-навсего хотел выманить денег у молодой пары. Заезжий коробейник припомнил было несколько обнадеживающих деталей, но виденная им женщина оказалась самой Му Ваньцин. Шэчи утешил пригорюнившуюся подругу тем, что следующий день в Цзянъяне был ярмарочным, и в город должны были прибыть путники со всех концов округа Лучжоу. Решив вернуться к поискам завтра, молодая пара двинулась обратно в «Райский приют», где удалилась на покой.

* * *