Восемь Драконов и Серебряная Змея

Следующим утром, Инь Шэчи намеренно поднялся много раньше обычного — ему нужно было забрать у гостиничной прислуги выстиранную одежду, и прихватить кое-что из кухни и кладовых «Райского приюта». Также, ему посчастливилось наткнуться на уличного торговца сладостями, рано начавшего рабочий день, и добыть у него небольшой запас любимого лакомства Му Ваньцин.

Когда юноша вернулся в их с подругой комнату, Ваньцин все ещё спала. Оставив у дверей высокий деревянный короб, и уложив чистую одежду в дорожную суму, Шэчи подошёл к постели девушки, и, с улыбкой вспомнив ее слова, сказанные вчерашним утром, склонился к ее лицу, и коснулся ее губ своими.

Он никак не ожидал того, что случилось дальше: Ваньцин резко вскинулась на кровати, сильно ударив его лбом в переносицу. Юноша со стоном схватился за лицо, отшатываясь назад.

— Что?.. Кто?.. — заполошно выдохнула Му Ваньцин, растерянно оглядываясь. Ее сонный взгляд наткнулся на болезненно кривящегося Инь Шэчи, и девушка испуганно охнула, прикрыв губы ладонью.

— Я ударила тебя, Шэчи? — виновато спросила она. — Прости, я не хотела.

— Ничего, — вымученно улыбнулся юноша. — Мне просто нужно запомнить — не целовать тебя прежде, чем разбужу, — он сдавленно рассмеялся.

— Дай посмотрю, — смущенная девушка осторожно отняла ладонь Инь Шэчи от его лица. — Болит? Может, стоит смазать твой нос Снадобьем Заживления?

— Уже прошло, — юноша выдохнул и встряхнулся. — С тех пор, как я начал практиковать метод развития моей секты, на мне все заживает намного быстрее, — он привлек Ваньцин к себе, и коротко чмокнул ее в губы. — Ты не против небольшой утренней прогулки, жена моя? — та покачала головой, чуть расслабившись.

— Куда мы пойдем? — спросила она, тянясь за плащом.

— В одно замечательное место, — хитро улыбнулся Шэчи. — Помнишь окраину города, что примыкает к берегу Длинной Реки[6]?

— Не очень — я была слишком занята вытряхиванием ответов из того престарелого глупца, чей слух давным-давно забрали демоны, — ответила девушка, насмешливо фыркнув. Завязав под подбородком ленту своего головного убора, она вопросительно посмотрела на Инь Шэчи; тот с одобрением кивнул. Довольно улыбнувшись, Ваньцин с безмятежным видом поинтересовалась:

— А что там? Некое увеселительное заведение, хорошо знакомое юным наследникам богатых семейств? Игорный дом, быть может?

— Как раз наоборот, — рассмеялся Шэчи. — Замечательное сочетание ветра и вод, созданное самим небом, без капли людского вмешательства. Пойдем, ты все увидишь на месте, — он подхватил ранее оставленный короб, и распахнул перед девушкой дверь.

* * *

— Как ты сумел углядеть это чудное место вчера? — удивленно спросила Му Ваньцин. — Я ни за что бы не смогла увидеть его из городских пределов, даже если бы знала, что искать.

— Созерцание красот девственной природы всегда было одним из моих увлечений, — с благодушной расслабленностью ответил Инь Шэчи. — Думаю, я сумел понять некоторые закономерности в работе небесной воли, создавшей подобные прелестные уголки.

— Мой муж понимает законы геомантии? — девушка весело засмеялась. — Поистине, мне повезло встретить тебя, Шэчи.

— Вовсе нет, — глубокомысленно ответил тот. — Везунчик из нас двоих — я, о прекраснейшая из богинь, — Ваньцин притворно нахмурилась, но блестящие довольством глаза выдавали ее истинные чувства.

Юноша и девушка расположились на заросшем густой, малахитово-зеленой травой береге реки Янцзы, низком и пологом. Со стороны города этот травянистый бережок прикрывали несколько стройных кипарисов, и заросли кустарника, в котором, к счастью, нашелся удобный проход. Кристально чистые, спокойные воды широкой реки выглядели огромным зеркалом, отражающим небесную синеву и яркую зелень листвы окружающих деревьев. Противоположный берег возвышался скальной стеной, поросшей лонгановыми деревьями и эвкалиптом. С роскошных прогулочных лодок, неспешно влекомых речными водами, доносились негромкая музыка и отголоски веселого гомона.

Рука Шэчи обнимала талию Му Ваньцин; девушка облокотилась на грудь юноши, устроив голову на его плече. Она избавилась от головного убора и вуали, и легкий ветерок играл с иссиня-черными прядями ее волос, выбившимися из узла прически. Перед молодой парой стоял принесенный Шэчи короб, до поры скрывавший в себе винные кувшины и некоторое количество закусок.

— Не желаешь ли отведать вина, жена моя? — лениво спросил юноша, целуя лоб подруги. — В погребах нашей гостиницы нашелся кувшин «красной дочери», немного «западного феникса» из Шэньси, и, конечно же, местное белое вино, знаменитое далеко за пределами Лучжоу.

— Давай попробуем местного, — предложила девушка. Привстав, она извлекла из короба две рюмки, и наполнила их вином. В воздухе пахнуло резким и необычным ароматом.

— Чем же оно знаменито? — задумчиво скривившись, с сомнением спросила Му Ваньцин.

— Тем, что к его запаху лучше привыкать постепенно, — засмеялся Шэчи, отпив из своей рюмки. Довольно крякнув, он в несколько глотков допил вино. — Ну, и вкусом, конечно же.