Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров

За исключением сарказма, типичные черты Умника (спокойствие, терпение, благоразумие и т. д.) сами по себе ничего смешного не несут. Поэтому, становясь Обаятельным Неудачником, Умник теряет все свое благоразумие и несется за мечтой, преисполнившись радужных надежд. Он перенимает чужие свойства, временно перевоплощаясь в Обаятельного Неудачника.

Пример тому — Джим Халперт. Вспомните первые сезоны «Офиса», когда сюжетную линию Джима в основном составляли робкие и безнадежные попытки завоевать сердце не отвечающей ему взаимностью Пэм Бисли. По иронии судьбы, Джим такой же Логичный Умник, как и Пэм. Но когда у них просыпаются «тайные» чувства друг к другу, оба превращаются в Обаятельных Неудачников (хоть и не одновременно, не в одной сцене, иначе неоткуда было бы взяться конфликту).

Еще один пример персонажа, перенимающего черты Обаятельного Неудачника, — Пенни из «Теории большого взрыва». Самая практичная, самая благоразумная из всей компании, она живет как настоящая Обаятельная Неудачница. Когда сюжет вращается вокруг нее, мы видим неудачливую актрису с незадавшейся личной жизнью, едва сводящую концы с концами на малооплачиваемой работе.

ЛЕОНАРД: Привет, Пенни! Как работа?

ПЕННИ: Отлично! Надеюсь продержаться официанткой на «Фабрике чизкейков» до конца дней своих.

У Мэри Ричардс тоже бывают минуты, когда она преисполняется оптимизма на фоне отчаянной нужды и уязвимости. В этой сцене Мэри разговаривает со своим начальником Лу Грантом (Эд Аснер) о главной дилемме репортера: выдать источник информации или отправиться за решетку.

МЭРИ: Наверное... Наверное сяду в тюрьму, вот и все. Это правильно. Это по-честному. Другого не дано. Только вот какое дело... (Срывается на истерику). Я не хочу в тюрьму, мистер Грант! Я боюсь тюрьмы. Я никогда не сидела под арестом, мистер Грант. Меня даже в школе после уроков не оставляли!

Ну разумеется, Мэри никогда не оставляли после уроков, потому что по натуре своей она типичная Умница!

Однако даже действуя как Обаятельный Неудачник, Умник не обязан перевоплощаться именно в него. Он может примерить черты и других характеров. Вспомним, например, Уилла из «Уилла и Грейс». Почти всегда способный вразумить остальных, адвокат-гей Уилл превращается в издерганного невротика, стоит ему повстречать кандидата в спутники жизни. То же самое относится и к Джерри Сайнфелду, который периодически демонстрирует признаки невротической гермофобии — боязни микробов и инфекций, что усиливает комический эффект сериала. Когда эти два персонажа вступают на стезю Обаятельного Неудачника, они в погоне за своей мечтой превращаются в Невротиков.

Третьей к ним в компанию можно добавить Клэр Данфи, у которой тоже есть свои «заскоки», что сценаристы (и сама актриса) используют в ряде серий. Все начинается в первом сезоне «Американской семейки», когда Клэр приходит на романтическое свидание с собственным мужем в роскошный отель, одетая в плащ на голое тело и туфли на шпильке. Пола плаща застревает в эскалаторе — и комедия набирает обороты. Клэр, даром что действует по сюжету Обаятельного Неудачника, смешит зрителя в первую очередь чертами Невротика. С этого момента, едва Клэр Данфи становится главным действующим лицом, на первый план выходит тревожный, мнительный, следующий своему негласному своду правил Невротик.

Есть и другие примеры, когда Логичные Умники перенимают свойства других характеров. Мэнни из той же «Американской семейки» временами превращается в «облегченную версию» Ловеласа. До классического Ловеласа ему далеко, но, тем не менее, этот несомненный Умник то и дело ухлестывает за одноклассницами (а то и старшеклассницами!), ища свою истинную любовь. При этом у него откуда-то берутся и шарм, и уверенность, и обходительность, и даже некоторая импозантность.

МЭННИ (обращаясь к Люку): Я заметил у детского клуба парочку симпатичных близняшек. Можно попробовать приземлиться у бассейна поближе к ним и прислать по бокальчику безалкогольного «Май Тай». Сразим их наповал своей галантностью.

Немало Умников оборачивались и Язвами/Хамами, когда даже их бесконечное терпение лопалось — как у Розанны, Рики и, конечно же, Дебры Барон. С главным ее оружием, едким сарказмом, мы уже знакомы, но когда Дебру доводят до ручки, в ход идет тяжелая артиллерия. Тон ее становится снисходительным, а слова наливаются ядом, особенно когда из себя ее выводит Рэй.