Восемь летчиков или хозяин Байкала

- Ничего, Санёк, - подбодрил его Алексей. - Если Борька вперёд побежал, то обязательно найдёт твоих коллег. Он у нас сродни следопыту. Однажды, в качестве языка, мы с ним к нашему комбату цельного майора притащили. Ночью сделали вылазку, по-пластунски добрались до их окопов, хлопнули в темечко – и вот вам, пожалуйста, товарищ комбат – майор вермахта с полным портфелем дислокации противника! И вынюхал этого майора наш Борька. Два дня за ним в бинокль следил, когда тот в кусты пойдёт по нужде.

- С портфелем?

- Представь себе!

Саша улыбнулся, а про себя печально осознал: никого Борька не найдёт. Его, Санины друзья, в другом измерении, в другом промежутке времени и за тысячу километров отсюда. Где 43-й год и где 79-й, где Курская дуга и где Баргузинский треугольник...

Саша от безысходности едва не взвыл.

Намечался привал.

Следом за сапёрами останавливались артиллеристы, за ними пехота, инженерные роты, санитарные части, командно- штабные машины, грузовики с топливными цистернами, обозы с продовольствием, телеги с фуражом, и в самом конце – батальон прикрытия всего арьергарда армии, то есть Борькина с Алексеем часть. За ними – никого. Впрочем, если не считать заградительного отряда НКВД. «Эти сволочи, всегда только в тылу пасутся», - как сказал однажды Борька.

Канонада за горизонтом стихла. Немец, даже отступая, был пунктуален в ведении боя: едва близился вечер, как все боевые действия с их стороны прекращались. Ну что ж… нашим солдатам тоже отдых нужен. Война есть война. Сколько не воюй, а организм бойца не вечен, и наши командиры это отлично понимали. Голодный и уставший солдат много не навоюет, а уж если он ещё и наступает, так тем более на сытый желудок врага бить веселее – именно такой точки зрения придерживался Борис.

Раздались команды выставить караулы и располагаться на ночлег. За весь день Саня в составе Воронежского фронта проделал маршем более тридцати километров, всё дальше и дальше удаляясь от той воронки, где он очнулся в чужом для себя времени. Может, стоило вернуться к той яме? Что-то подспудно подсказывало ему, что удаляясь от выкинувшего его из себя портала, он тем самым делает непоправимую ошибку. Кто знает? Ведь рассказывал же когда-то Василий Михайлович о параллельных пространствах, которые могли каким-то необъяснимым образом перемещать людей из одной эпохи в другую. Что-то там у него проскальзывало насчёт иных измерений, искривлений реальности в каком-то континууме времени…

Стоп! Саша резко остановился, и следом идущим бойцам пришлось обходить его стороной – иные шутили, что парень внезапно вспомнил свою девицу – вот и тронулся умом, в хорошем смысле слова. Алексей Сашиного ступора не заметил.

«А мы где в тот момент были, когда я переместился сюда? Мы же, как раз вошли в Баргузинскую зону отчуждения! Дядя Вася сказал, что мы тогда находились уже внутри магнитной аномалии Байкала. Магнитная аномалия! И здесь, тоже, на Курской дуге существует такая же аномалия, затрагивающая ещё и Белгородскую и Орловскую области».

Он попытался вспомнить то, что в его 1979-м году было известно из газет: как раз перед отбытием экспедиции он читал в «Правде» об открытии двух горнообогатительных комбинатах – Лебединском и Михайловском, как раз на территории Курской магнитной аномалии. Что там было написано? Подземные бурения и магнитные пласты. Какие-то кварциты и залежи гранитоидов докембрийского периода. Метаморфические породы и магнитные возмущения в атмосфере, что-то в этом роде. И что выходит? Саша едва не подпрыгнул на месте от внезапно промелькнувшей в мозгу догадки. Получается, две магнитные зоны – Курская и Баргузинская – пересеклись неким образом между собой и создали временной коллапс (словами дяди Васи) – так что ли? Так может не только его одного сюда швырнуло? Может и остальные здесь? Просто раскидало по разным воронкам, и ищут они сейчас друг друга, мыкаются.

Саша вдруг пришёл в свойственную ему степень неугасающей никогда надежды: чем чёрт не шутит? Действительно – почему, собственно говоря, только он один попал сюда? Нужно срочно дождаться Борьку. Понятно, что куртка с надписью «БАМ» была только на нём самом, однако остальные ведь были в не менее броской для этой эпохи одежде! У дяди Васи импортная стёганая куртка-ветровка, у Люды комбинезон, Семён в экспедиционном обмундировании, далеко не похожем на военную гимнастёрку, у бурятов – вообще унты на ногах… разве не бросается в глаза? К тому же, все как один одеты в тёплую, далеко не летнюю одежду. (О Губе Саша не вспомнил).

В это время к нему подошёл Алексей.

- Вижу, ты повеселел, как на привал встали. Скоро ужин будет. Что-то Борьки давно нет. Ты тут располагайся, а я с котелками к походной кухне наведаюсь, там уже очередь занимают. Заодно за Борьку узнаю, где его черти носят. Костёр видишь, мужики разводят – вот к нему и подсаживайся. Идёт? Я сидоры тут оставлю.

И ушёл. Саша остался раскладывать плащ-палатки.

Если он останется здесь на ночь, то это будет уже вторая ночь в 1943-м году.