Восемь мечей

– О! Спасибо, сэр, не откажусь.

Хью думал о том, что было бы, если бы Спинелли его узнал. Он отвернулся еще сильнее. Однако американцу не было до него дела. Он налил себе щедрую порцию бренди, проглотил ее и запил глотком пива. Затем он налил себе еще стопку. Хозяин при этом с самым дружеским видом открывал бутылку домашнего пива.

– Хорошая погода, а, мистер Треверс? – заключил он.

– Угу.

– Тепло, – вынес вердикт хозяин. Крышка издала характерный шипящий звук. Хозяин деловито нахмурился, наливая себе пива. – Хотя, сэр, подозреваю, в Штатах ведь потеплее будет?

– Точно. Налей еще.

– Прекрасная страна Америка! Я не рассказывал? У меня сводный брат кузины жены живет в Канзас-Сити. Ой-ей! – Он кивнул в подтверждение своих слов. – Целый год там прожил. Его Джордж Лупи звать, не слыхали? Участок себе отхватил! Да еще какой!.. Ваше здоровье, сэр!

Никогда прежде Хью так не боготворил сдержанность английского характера. Каждый из присутствующих в таверне умирал от любопытства насчет происшествия в Гран-же; должно быть, весь вечер здесь только об этом и говорили; и вот он – собственной персоной виновник торжества, которого давно уже должны были арестовать. И при всем этом атмосфера здесь, несмотря на некоторое напряжение, была вполне обычная. Никто не таращился на Спинелли во все глаза. Хозяин продолжил:

– Надеюсь, вы у нас тут задержитесь хоть ненадолго, а, мистер Треверс?

– Нет, – ответил Спинелли, – уезжаю сегодня ночью.

– Как так?

– Сегодня ночью. И я, черт возьми, счастлив, что уеду. Смотри…

С развязным видом он опрокинул третью стопку бренди и облокотился на барную стойку. То ли из-за спиртного, то ли из-за желания быть в центре внимания, этого Хью не понял, Спинелли заговорил во весь голос, разорвав воцарившуюся гробовую тишину. Он понимал, что вещает на всю аудиторию. Три двойных порции бренди легли на благодатную почву расстроенных нервов и развязали ему язык. Он прочистил горло. С плохо скрываемым удовольствием он обвел собравшихся взглядом своих злобных глазок и повернулся к хозяину:

– Да ладно тебе, признайся! Посасывает он тут пивко и старается быть вежливым. Знаю, про что ты думаешь. Про убийство. Да-да. И спрашиваешь себя: а что ж они до сих пор меня за решетку не бросили? Так или не так?

Хозяин продолжал играть свою роль, делая вид, что не обращает внимания на обступившую их публику. И с самым скромным видом произнес, с остервенением натирая барную стойку:

– Что ж, сэр, раз уж вы заговорили об этом!.. Разумеется, я об этом слыхал, ужасное происшествие, ох и жаль нам этого бедолагу…

– Подай-ка сюда вон ту бутылку. Рехнуться можно, какое ужасное происшествие! И они пытались повесить его на меня. Но не смогли. Скажи-ка об этом своим дружкам. Я никакого отношения к убийству не имею и доказал это.

Владелец просиял:

– Что же, замечательно, поздравляю вас, мистер Треверс! Мы и не думали на вас, сэр! Разве что там да сям, ну, знаете, слухи ходят!.. – Он понизил голос. – Про то, что вы нанесли визит несчастному мистеру Деппингу, а злые языки…

– Это ты мне рассказываешь? Смотри. – Спинелли осушил еще стопку, грохнул ею о стойку и ткнул пальцем хозяину в грудь. – Я ни разу не был у него в доме. Тот мужик, про которого они думали, что это я, на самом деле и был Ником Деппингом, напялил всякого шмотья, чтоб мать родная не узнала. Скажи-ка про это своим дружкам и легавым сказать не забудь.

– Сэр?

– Это был Деппинг, ясно тебе? Хочешь сказать, я лжец?

Хозяин был в таком смятении, что Спинелли даже бросил давить на него. Тон его сделался самоуверенным, почти покровительственным.

– Слушай, я тебе все сейчас расскажу. Старина Ник Деппинг хотел выбраться из дома. Не важно зачем. Об этом умолчу. Но ему надо было выйти из дома, улавливаешь? Так вот. Он поехал в Лондон и прикупил себе там коробку с гримом в театральной лавке, а потом пошел за костюмом. Так вот. За такое обычно обвинений не предъявляют. А Ник был артист, улавливаешь? Тот еще артист. Зуб даю. И на случай, если он где-то наследит, ему не надо было, чтоб следы вели к нему. Он даже добыл ботинки другого размера. Так вот! Но нельзя же просто взять и сказать сапожнику, что тебе нужны ботинки на три-четыре размера больше. Это ж бред, запомнят еще; и если потом влипнешь, легавые найдут тебя; улавливаешь?

Он так сильно придвинулся к хозяину, нависая над барной стойкой, что между его раскрасневшимся лицом и лицом хозяина оставалось не больше дюйма. Охрипшим голосом Спинелли продолжил:

– И что же делает Ник? А он идет в эту усадьбу, которая зовется Гранжем; так себе мебель там, а картинки я б и в подвале не вывесил. Берет сумку, в которой обычно книжки лежат, и идет туда, улавливаешь? Прямиком в комнату, где они всякий хлам держат, улавливаешь? Ну и свистанул чьи-то ботинки; так вот, если даже он и наследил бы где, то это уж проблемы того парня, который хозяин ботинок. Улавливаешь? Вот что сделал Ник Деппинг, и все ради того, чтобы выбраться из собственного дома и…