Восемь обезьян

Надежда повернула голову. В зеркале отражалась совершенно прохиндейская физиономия.

— Из ресторана, что ли, сбежали, не заплатив? — не унимался дотошный водитель. — Так мне неприятности не нужны, еще, не дай бог, в соучастники запишут.

— Не беспокойся, — ответила Надежда сухо, — к тебе никаких претензий уж точно не будет. Тут дело житейское — жена вон ее к клиенту приревновала, скандал устроила. Ну, их и повязали, с них и деньги возьмут за разбитую посуду.

Тут только до нее дошло, что она-то точно сбежала из этой морской забегаловки, не заплатив по счету. А и наплевать, пусть они сами эту взрывную смесь едят! Сразу ей этот ресторан не понравился, еще когда хамоватого мальчишку на входе увидала. Одно слово — пираты, морские разбойники.

— И правда, ничего особенного, дело житейское, — согласился водитель и стрельнул глазами на Надеждину спутницу.

Она забилась в угол, смотрела оттуда испуганными круглыми глазами и все прижимала к груди свою папочку. Машина свернула на Малый проспект.

— Веселая у вас жизнь! — продолжал водитель, поворачиваясь и подмигивая. — Полная приключений и опасностей.

— Ты бы на дорогу лучше смотрел, — холодно посоветовала Надежда, — а то, неровен час, в аварию попадем. Нам, знаешь, тоже неприятности не нужны, на сегодня уже хватило.

— А вам вообще-то куда надо? — мгновенно поскучнел водитель.

— Отсюда уехать подальше, — подала голос девица.

— Это правильно, — водитель повернул, — тогда сейчас по Большому проспекту прямо на мост, а там уж…

Однако, не доезжая Большого проспекта, Надежда увидела на Двенадцатой линии грузинский ресторанчик.

— Вот тут остановите! — сказала она, показав на вывеску ресторана. — Приехали!

— Что, не насиделись еще в ресторане-то? — усмехнулся водитель, однако припарковался.

— Но я тороплюсь… — подала голос девица, но Надежда ощутимо ткнула ее кулаком в бок.

— Ничего, посидим, кофейку выпьем, хачапури съедим… хачапури здесь хорошие.

Надежда сунула водителю деньги, придерживая девицу за локоть, чтобы не удрала. Впрочем, судя по растерянному виду, та и не собиралась никуда бежать. В глазах ее была растерянность, очки куда-то делись, папку она прижимала к груди, как самое дорогое, сумка болталась даже не на плече, а где-то сзади.

— Счастливо оставаться! — крикнул водитель. — Смотрите, больше в историю не влипните!

Надежда дождалась, когда машина скрылась из глаз, и потянула девицу в другую сторону.

— Нам в этот ресторан не надо, это я нарочно, уж больно приставучий тип попался, еще запомнит нас, а это нам ни к чему, — приговаривала она, убыстряя шаг.

Вышли на Средний проспект и сунулись в торговый центр, в обычное сетевое кафе.

— Тут нам никто не помешает и никто интересоваться не станет, — сказала Надежда, — закажите чего-нибудь сладкого, а то вы бледная такая, краше в гроб кладут…

Девушка заказала большую чашку кофе со взбитыми сливками и кусок миндального торта. Надежда посмотрела на нее с плохо скрываемой завистью, но взяла себя в руки и ограничилась капучино и сухим пирожным.

— Давайте хоть познакомимся, — сказала Надежда, — раскроем, так сказать, карты.

Девица вздохнула и сказала, что зовут ее Алена, а фамилия — Синица. Ну да, вот такая фамилия.

— И не вздумайте вспоминать про синицу в руках, меня тошнит уже от этой поговорки, — предупредила она.

— Да ладно, чего уж там! Я так поняла, что у вас с господином Сугробовым чисто деловые отношения, так что эта фурия, его жена, насчет вас ошибается.

— А вы вообще кто? — Девица сжала губы и посмотрела на Надежду строго.

Точнее, только хотела это сделать. И очень старалась. Но ничего не получилось. Какая уж тут строгость, когда нос курносый и губки бантиком, как у куклы.

— Я — тот человек, который спас вас сегодня от больших неприятностей, а точнее, от вырванных волос, выцарапанных глаз, порванной и залитой кетчупом одежды и скандала в ресторане. Со всеми вытекающими последствиями, — добавила Надежда, — точнее, влетели бы вы, девушка, на большие деньги. Эта дама, жена Сугробова, притворилась бы больной, он бы ее утешал — ишь, как трясся над ней: Сонечка, Сонечка… Короче, они бы ушли, а денежки за дебош ресторан с вас бы взыскал. По крайней мере, к этому все шло.

Надежда Николаевна вовсе не была уверена, что так было бы на самом деле, точнее, платил бы, разумеется, сам Сугробов, чтобы купировать скандал, но девушка со смешной фамилией Синица, похоже, ей поверила и прониклась.

— Зовут меня Надежда Николаевна, — миролюбиво сказала Надежда, — и пока это все, что могу сказать. Там дальше посмотрим.

Принесли заказ, Алена положила в свою чашку три ложки сахара и отломила приличный кусок торта. Прожевала, улыбнулась и слегка порозовела. Надежда же ограничилась одной ложкой сахара и осторожно попробовала пирожное. Ее опасения оказались не напрасны: пирожное по вкусу напоминало сухую штукатурку.