Восемь жизней

Оперативных материалов на девочку-подростка Ирину Викторовну Волошко, конечно, не было, а вот на ее папу — несметное количество. Хотя не больше и не меньше, чем на любого крупного бизнесмена, претендующего на депутатское кресло. Все они касались скользких сделок, балансирующих на грани закона. Каждую из таких операций можно было считать или гениальной финансовой схемой, или, чуть пристальней присмотревшись, столь же гениальной аферой. Ничего удивительного в подробном экономическом досье не всплыло. За каждой проплатой стояли стопки всамделишных бумаг, еще и с серьезными подписями и печатями. Это была та самая чека от гранаты, выдернув которую можно получить настоящий или бутафорский взрыв, в зависимости от цели дергающего. Но не этот стандартный материал удивил Леонида Васильевича, а гораздо более скромная виртуальная стопочка документов, касающаяся личной жизни Виктора Волошко. Тот был не самым примерным семьянином, но отнюдь не оголтелым бабником. Состоял в первом браке, растил сына Владимира. Ирину — дочь от гражданского брака — признал два года назад, с ее матерью никаких отношений не поддерживал, кроме экономических. Девочку баловал деньгами, но тесных, родственных связей не налаживал. Круг близких друзей был неширок, главным человеком в нем являлся старший брат, лихой финансовый воротила. Так вот, этот старший брат состоял во втором браке с Ползуновой Светланой. Той самой, что значилась в досье господина Зернова как его первая супруга.

— Вот такая хитрая цепочка! — тихо растолковывал Леонид Васильевич Борису. Интуиция у тебя, брат, фантастическая. Хотел бы свести эти две истории — всем отделом бы концы искал неделю, а ты одну наводку, вторую — и сложилась картинка, срослись корешки.

— Да не срослись пока, — покачал головой Борис. — К депутату я запросто не попаду, не моего округа. К брательнику его — и подавно. Да и с чем идти? Не блудит ли ваша нынешняя со своим бывшим? Адвокаты взашей вытолкают, а подозреваемые господа ближайшим рейсом свалят хоть в Нью-Йорк, хоть в Калькутту. И ищи ветра в поле. Нет, тут скорее случайность какая-то, жестокое совпадение, нежели логическая схема. А случайности эти часто следы путают.

— Я сейчас попробую свести вектора.

Подберезский вынул блокнот и ручку, нарисовал в центре страницы круг, подписал К. Зернов. Рядом второй — А. Зернова. Еще один, поменьше, — П. Зернов. Вдоль боковой линии выстроились значки с названиями Ира Волошко, Виктор Волошко, Иван Волошко, Светлана Ползунова-Волошко. Стрелки-линии соединили Кирилла, Алену, Петьку. От Алены вторая линия направилась к Ирине, от Ирины к ее отцу, от отца к дяде Ивану, от того к Светлане. И от Светланы снова к Кириллу.

— Шерше ля фам! — пробормотали Рублев и Бахрушин одновременно. — Получается надо начинать со Светланы. Она непременно укажет на след.

— Или запутает так, что времечка уйдет немерено на поиск истины! — сделал комментарий Андрей, пририсовывая вдоль другого края страницы еще одну личность, которая могла бы пролить свет на зловещего стоматолога. Надпись на кружочке гласила — Марина Левко.

— Это еще кто? — полюбопытствовал полковник.

— Это медсестра, работавшая с разыскиваемым в прошлом году и давшая ему как профессионалу не самую лестную характеристику.

— Мы, вообще-то, Сережкину учительницу ищем, а не ее мужа. Если с ней и малышом все будет в порядке, зубной доктор нам ни к чему, пусть им соответствующие службы занимаются… — голос Комбата прозвучал, как всегда, твердо и определенно.

Двое других мужчин понимающе переглянулись, Подберезский даже подмигнул, и в этот момент у него запел телефон.

— Легка на помине. — Андрей ткнул пальцем в кружок, нарисованный последним, вышел из комнаты, где, сгрудившись за Сережкиным компьютером, бывшие однополчане изучали виртуальные документы.

Удивительная штука эта мужская психика. Вроде бы охотники и борцы, любители труднодоступных вершин, а на деле повинуются навязчивому предложению самой себя, если у предлагающей призывный голосок, высокая грудь, тонкая талия и длинные ноги. Мариночка, воркуя в телефон, открыто предлагала встретиться на ее территории и приятно провести время.

— Не соврал, приятель, когда заявил, что по медсестрам специализируешься. Два часа назад познакомился и уже в дом приглашен? А вдруг это любовь? — Комбату почему-то было стыдно за незнакомую девчонку.

— Два часа назад? — поднял брови Бахрушин. — Тогда, парень, проверь боезапас и изучи пути к отступлению!

— Мой боезапас всегда в порядке! — отшутился Андрей, выразительно опустив глаза чуть ниже пряжки ремня.