Восемь жизней

В комнате было сумрачно, воздух казался каким-то искусственным, слишком чистым, без примесей житейских и человеческих запахов. Бросались в глаза и кондиционер, и ионизатор воздуха, и передвижной, на колесах, излучатель ультрафиолета. Удобная кровать с регулируемыми частями и специальным нависающим палантином сияла никелем и пахла хорошим стиральным порошком. Процедурный столик был покрыт стерильной салфеткой с корнцангами, «вцепившимися» в уголки.

«Денег не воруют», — удовлетворенно отметила Светлана. Марина прервала эти размышления почти командным жестом — попросила остановиться. К кровати она подошла одна и, вынув из кармана пульт, похожий на стандартный ремоут-контрол, раздвинула легкие капроновые шторы над лицом пациентки:

— Прошу, это Наденька!

Света бодро, по-деловому шагнула вперед и отшатнулась — благо Кирилл стоял сзади и успел подхватить ее. Марина, нехорошо ухмыльнувшись, тут же надломила ампулу с нашатырем и поднесла к побледневшему лицу хозяйки.

Лежавшее в постели чудовище было страшнее всех индонезийских актеров, вместе взятых. Это не было пострадавшим от уродства человеком, в котором угадываются здоровые черты. Это не было увечьем, которое произошло из-за несчастного случая, жестокой травмы, врачебной ошибки. Это было именно то, о чем она мечтала, — настоящее исчадие ада, страшилище, один взгляд на которого внушает ужас, запоминается навсегда и стоит огромных денег.

— Ты гений, Зернов! — прошептала Света и обмякла, тяжело повиснув на руках бывшего мужа.

Мариночка победоносно подкатила под лишившуюся чувств госпожу Волошко компьютерное кресло, снова поводила у нее под носом ваткой с ядреным запахом аммиака. Кирилл тем временем собирал с пола выскользнувшие из скользких файлов распечатки — папка с ними, естественно, вывалилась из-под мышки, когда Светлана всем весом опустилась на его предплечье.

Спустя минуту зашевелились и начали подавать голос обе пострадавшие. Надя привычно заскулила, и Марина ласково усадила ее, приподняв спинку кровати с помощью пульта управления. Зная, что раньше, чем обработают лицо, не освободят ни ручек, ни ножек, она покорно терпела, пока Марина, превратившись в ангела-хранителя, протирала мокнущие поверхности дезинфицирующим раствором, смазывала корочки размягчающей мазью, протирала вспотевшие за время сна складочки и изгибы детского тела камфорным маслом. Туалет, за которым Света наблюдала из-под полузакрытых век, занял минут десять — двенадцать. Непрофессионалу потребовалось бы втрое больше. Кирилл работал «параллельно»: смотрел, записывал, фотографировал.

Ленты, удерживающие ребенка-чудовище, аккуратно развязали. И маленькая девочка с короткой стрижкой, одетая в пеструю ночную рубашку, встала на ножки, сама нащупав ими теплые тапочки. Она вопросительно уставилась на старших. Светлана почувствовала, что у нее снова холодеет в животе и в висках начинает гудеть ветер. Словно приноравливаясь к изуродованной физиономии, Надя сначала беззвучно пошевелила челюстями, потом издала некий звук, похожий на мычание.

— Поздоровайся с тетей, дорогая, — Марина произнесла эту простую фразу со скрытым превосходством.

Надя растерянно озиралась, не понимая, что ей делать. Она перетаптывалась с ноги на ногу и смотрела только на Марину.

— Нам нужно в туалет, если не возражаете, — медсестра взяла монстра за руку, весело потрепала по слежавшимся на затылке вихрам. Девочка не выказала ни испуга, ни боли — она спокойно отправилась вслед за своей няней, которая не уставала приговаривать обычные прибаутки про сороку-белобоку, козу рогатую и лисичку-сестричку.

— Ну, что скажет заказчик? — Кирилл дождался, когда они со Светой останутся одни.

— Господи, ну и чудовище! — выдохнула та, едва Надя с Мариной покинули палату.

— Разве не этого ты просила?

— Я не о ребенке — отлично получилось, то, что мне нужно. Я о твоей помощнице, Кирюша. Не боишься ее? Вот уж монстр так монстр — ни за ногами, ни за титьками не укроется. Прямо героиня из «От рассвета до заката», помнишь — там эдакая дива со змеей открывает цикл овампиривания?

— Оставь, Светик! Ты ревнуешь, что ли? Да у меня с ней исключительно профессиональный контакт.

— Не прикидывайся дураком, Кирюша! Мне твои контакты с ней до фонаря. Хотя, видно, профессионалка она настоящая, без дураков. Но в нашем с тобой деле наверняка какой-то свой интерес имеет. Ты бы файлы с протоколами операций паролем защитил, а бумажки эти, — Света указала на папку, — уничтожил в печке. И вот еще, пока она не вернулась: что, если Надю эту долечить и припрятать? Увезти в какую деревушку, в глушь, а ассистентка пусть присматривает за ней там. Года на три. А ты за это время еще человечков пять мне сделаешь.

— Света, в эту глушь если не мне, то тебе придется ехать. Такое лицо не спрячешь, сама подумай. Только в бункере или на необитаемом острове. А Марина не поедет из Москвы — я ее знаю. К тому же с ней работать одно удовольствие. Она много чего умеет и ни черта не боится. Так что думай.