Восемь знамен

— Которую ты затащил в постель, как только почувствовал себя лучше, — поддразнила Джейн.

— Нет, по правде говоря. Но я предложил ей выйти за меня замуж.

Несколько секунд Джейн рассматривала его, потом отодвинулась и села. Он схватил ее за руку.

— Для нас это ничего не изменит. Ты же знаешь, что никогда не заставишь Адриана дать тебе развод.

Она снова пристально посмотрела на него и потянулась за сорочкой.

— Даже если он узнает про нас?

— Тогда он скорее всего убьет меня — или я должен буду убить его. Ты думаешь, я смогу жениться на вдове своего брата?

— Такое случалось.

— Но не когда один брат убивал другого. Джейн, он ни в коем случае не должен узнать. Никто не должен знать. А единственный способ сохранить нашу тайну — это моя женитьба.

— И наша связь должна прекратиться?

— Не обязательно, я же сказал.

Джейн застегнула платье.

— А ты своего не упустишь, Мартин.

В ней просто говорит ущемленное самолюбие, убеждал он себя. Следующие несколько недель Джейн проявляла по отношению к нему обычную любезность и не более того, как и положено золовке, зато Адриан и Роберт были в восторге от новости, что он помолвлен с англичанкой. Их восторг, однако, не разделяла Чуньу, и Мартину приходилось уверять ее в том, что приезд Кэтрин Барнс нисколько не изменит их домашний уклад. Перед ним все четче вырисовывалась необходимость улаживания отношений с оскорбленными в своих чувствах женщинами, что напоминало балансирование на высоко натянутом канате. Между тем Кэтрин ничего еще не знала ни о Чуньу, ни о Джейн — кроме того, что у Мартина есть золовка.

Все это время Мартин не появлялся на реке, предоставив «Королеву Янцзы» заботам Канцзюя, — тот прекрасно справлялся с капитанскими обязанностями. Рана Мартина все еще давала себя знать, и весьма чувствительно, это говорило о том, что она еще полностью не зажила. Кроме того, Мартину хотелось быть поближе к вице-императору Шуньвэну, чтобы хоть что-то сделать для британских узников в Кантоне, не дожидаясь, пока в события вмешается Англия.

Но в итоге англичане все-таки его опередили. В конце лета всех троих Баррингтонов вызвали к вице-императору. Помрачневший и в то же время рассерженный, Шунь жестом указал на лежавшее на столе официальное письмо.

— Варвары дерзнули объявить Небесному королевству войну, — объявил он.

— Войну? — ужаснулся Роберт (его доставили на встречу в паланкине).

— Все к тому идет. Уполномоченному Линю предъявили ультиматум с требованием немедленного освобождения арестованных и выплаты компенсации за весь уничтоженный опиум. В случае отказа британский флот поднимется по Жемчужной реке и заберет требуемое под прицелом орудий. Неслыханное нахальство! Британский флот на Жемчужной! Разве нет у нас фортов, преграждающих вход в реку? Разве нет у нас своего собственного флота?

— Могу я спросить, что ответил уполномоченный Линь?

— О, он с презрением прогнал варваров, а одного из них казнил.

— Боже мой! — воскликнул Адриан. — Значит, война неизбежна.

— Варвары будут уничтожены, — заявил Шунь.

— Ваше превосходительство, — взял слово Роберт, — вы были мальчиком сорок пять лет тому назад, но я уверен, что вы запомнили огромные корабли, доставившие в Китай лорда Макартни.

— И вас вместе с ним, Баррингтон, — улыбнулся Шунь. Но кораблей было всего шесть. А в распоряжении его Небесного величества сотни боевых джонок.

— Ваше превосходительство, вы видели торговые суда. Военные намного мощнее, и король Англии располагает сотней таких кораблей, каждый из которых способен в считанные минуты расправиться с десятком китайских боевых джонок.

— Полагаете, я этому поверю? — нахмурился Шунь.

— Это правда. Умоляю вас, сообщите его Небесному величеству о том, что я вам сказал, и посоветуйте отозвать уполномоченного Линя и освободить арестованных.

— Это будет означать, что мы поддались угрозам варваров.

— Не уверен, что это всего лишь угрозы.

— Ты думаешь, он предпримет какие-нибудь шаги? — спросил Адриан отца после возвращения в Дом Баррингтонов.

— Надеюсь. Шунь толковый парень. А вот сделают ли что-нибудь другие…

— А какую линию поведения выберем мы? — поинтересовался Мартин.

— Строгий нейтралитет. Тебя это касается в первую очередь, поскольку именно ты растревожил осиное гнездо. Мы вызовем сюда все корабли, находящиеся южнее Янцзы, на время, пока кризис не закончится.

— Я должен хотя бы послать письмо своей невесте.

— Непременно, — кивнул Роберт. — Но твоя свадьба тоже подождет, пока все не уляжется.

Судя по письмам Кэтрин, ее переполняла радость оттого, что «кое-что делается» для освобождения ее отца. Она боялась только, что Линь может приказать казнить заключенных при появлении на Жемчужной британской флотилии. Мартин знал, что это весьма возможно, но старался всячески убедить ее в обратном; он заверял девушку в том, что наиболее вероятным выходом из создавшегося положения станет освобождение узников, и следовательно, их свадьба непременно состоится.