Восемьдесят сигарет

Я просто вынужден передать вам их разговор дословно, без художественной полировки. Стенографически точно. Иначе вы меня не поймёте.

Отрывок будет коротким, так что вы уж потерпите. Хотя, если вы читали Уэлша… вот кто вообще не парится по поводу монологов своих героев, пересказывая их болтовню с максимальной аутентичностью.

Да что ж это я! Опять понесло куда-то в сторону.

Итак.

Рассказ о нервном срыве, превратившем меня в тварь дрожащую.

Глава первая, она же единственная

(Имена людей, любезно подтолкнувших меня в пропасть, я сейчас не вспомню, поэтому выдумываю их на ходу.)

– Ну и, короче, прикинь, Вась, такая хуйня, – начал Сизый, – порем мы эту кобылу по очереди с корешем, ну и всё, а мы ещё планчика такого прям ебейшего курнули. Ну и такая хуйня…

– Да, ща бы планца было б заебись, – Лимон мечтательно закатил глаза.

– Ваще бля буду, – согласился Сизый и продолжил: – Ну и всё, короче. Кент мой уже, я хуй знает, часа три уже, наверное, пилотку эту порет, а я на кухне сижу. Ну там ва-а-аксочка, закусон, хуё-моё. Сижу, хуярю в одно ебало.

– Да-а, ща бы ваксы, хоть один пузырик, – протянул Рыжий, облизывая губы.

– Ну и всё, – Сизый сделал три быстрых затяжки, чтобы сигарета не отвлекала его от рассказа, и затушил окурок в самодельной пепельнице. – У меня уже шляпа дымится, ёбаное всё, план отпускает помалёху, а Васяга мой всё порет эту дичь и, походу, закругляться не собирается.

– Обкуренным можно всю ночь пороть, – со знанием дела сказал Малой, – хуй кончишь.

– И тут, прикиньте, – Сизый обвел взглядом слушателей, – вылетает из комнаты эта тёлка, голая, шары навыкат, пирог свой потирает, по ебальнику слёзы текут. «Всё, – говорит, – я больше не могу, мне уже больно». Да ты че, лань, ебанулась совсем?!

«Га-га-га!» – взорвалась смехом камера.

– А следом за ней выбегает кенток мой. Тоже голый. С надроченным.

«Га-га-га!» – сотрясались стены.

– Хватает её и обратно в комнату, короче, тащит. Сучка скулит: «Ты мне уже все там до мозолей натёр!» Да нам по хуй, мать, ты чё, ебанулась? Значит, смазывай свою духовку, и полетели дальше!

Сизый делает небольшой глоток чифира и закусывает половинкой шоколадной конфеты.

– Давай, говорю я ей, раз у тебя пирог болит (га-га-га!), мы тебя в пеку отпорем. Ха, тёща ёбаная, на всё согласна, лишь бы мы от пилотки её отстали. «Хорошо, – говорит, – я ещё и отсосать могу».

– Дэнуннэхуй!

– Пидораска мастёвая!

– Фу-у-н-н-э-эхуй, хуесоска!