Вошь на гребешке (СИ)

  - Так, а может и не так. У них тоже семьи, у пытателей. Их детки кричат: папка, дай нам есть-пить, - заныл старик. Прищурился и добавил иным тоном. - Или вот: пожалеет тебя сильный анг, лихо зарежет твою смертушку. Прибудет ли в мире добра? Хоть на ноготь, скажи мне, прибудет?

  - Да! Мишка уцелеет, - хрипло шепнул Влад, словно дед обещает спасение, а не насмехается и морочит.

  - Нет, потому что нет добра в смерти, только исчерпание отсрочки. В плоскости нет того, что есть у нас: прижизненного изменения в человеке по его делам и мыслям. Вам дано быть свободными от оплаты. Это в чем-то счастье... если сознавать ценность дара. Глянуть хоть так: Астэр, мой покойный племянник, в прошлом первый вальз востока, ныне опустевшего и заброшенного. Он осознал содеянное, успел. Себя осознал такого, каким стал. Но было поздновато по нашему счету. А по вашему мог бы еще покаяться и душу... очистить. Не переменить минувшее, но все же сделать то, что выправит в будущем корень кривого дела. Того самого дела, которое и тебя сюда в конечном счете втянуло, и всю твою семью гноит.

  - Почему я... то есть мы?

  - Любой годился, кто бы смог перед смертью ужаснуться, не делая ничего для спасения, - почти виновато выговорил старик. - Называется у вас минутной слабостью. Не твоя вина, не сутулься. Просто анги - они на то и анги, чтобы отличаться от прочих. Они свои ошибки творят, и пойди, исправь... Вон хоть сын Тэры. Без его самонадеянности мы бы ныне стояли на полшага подалее от пропасти. Но так заведено: одни люди мигом кидаются в бой. Иные норовят сперва отступить и со стороны глянуть, накопить решительность и понять, стоит ли вмешиваться и с какой такой стороны. Разные мы. Вот уж в чем нет добра и зла, а есть жизнь. Ты малость склонен к востоку, все люди восточного в нашем понимании типа - себялюбцы. Особенно пока молоды и не начали понимать и менять себя, пока с миром не срослись и силу свою не поняли. Слабостям потакать не перестали, полагая изъян дара - мелочью. А, не важно... Ты был годен, тебя исподние рабы отправили, куда надо. Хотели сломать последнюю попытку выправления кривого корня прежних деяний. Подозревали: Тэра Ариана отважилась бороться, ты её не знаешь, однако если проследить красный корень, идешь ты в её лес и её замок.

  - Так сказал и анг Тох.

  Старик отмахнулся, поморщился, как от боли. Влад сразу поверил, холодея: дед знает о перерождении Тоха и участи его буга. И прощает эту вину гостя особенно тяжело, даже мучительно. Отдышался, сердито дернул седые волосы, отделяя их от корней, уже вплетенных в прическу вполне основательно. Взгляд деда постепенно наполнился неярким, но все же серебром.

  - Да... Что было, то было. Важнее то, что впереди. Пока - так. Ты стоял на последнем корне, человек из плоскости. Ты, твоя семья и наверняка несколько иных людей и их родных: ведь исподники должны были подстраховаться. Не ведаю, многие ли вовлеченные в дело пережили ту ночь в твоем мире. Но именно ты притянул спайку, ты уцелел, когда вмешалась одна особа, вовсе покуда неумная и не сильная. Тебя дернуло отдачей в Нитль, а твоя семья осталась у края. Еще много кто у края. Поэтому я тебя не гоню, я рассказываю. Дам отдых, проход через мой лес. Утром. Не тебе ведь помогу - Тоху. Уважал я его, и все еще уважаю... хотя ангу звереть - дело дурное, негодное. Слушай внимательно: если уничтожат твою семью, ты сгинешь. Лопнет корень, следом еще несколько, удерживающих людей Нитля там, где нам не полагается бывать без причины и якоря. Новые корни не заберутся столь далеко, не успеют. Зенит зачахнет. Не перебивай! Тебе оно не понятно, пусть. Разберешься позже. Просто усвой: в Нитле нет игр. Мы на границе, наш бой нескончаем, он - выбор живущих и умирающих здесь. Ты честно исполнишь то, что тебе посильно, сбережешь свой корень. Или... проиграешь.

  - Мечта геймера, бой без финала, - едва слышно буркнул Влад, ощущая тошноту и растущее желание никогда не покидать логово.

  - Вы живете в болотине, где есть много гадов разной силы и вредности, и важно хорошо ми-микровать. - Старик рассмеялся. - Мимикрировать. Хорошее слово. Ваш закон жизни - отложенная оплата, допущение гнилости, право на бой и отказ от боя. А еще мелкое, каждодневное, выматывающее существование. Добывание хлеба насущного убивает в человеке слишком уж многое. Сложный закон. Я бы не хотел выживать у вас, мне без леса нельзя. Душно... У вас вовсе душно. Тебе будет сложно здесь. Нитль таков: нельзя отсидеться в стороне, понимаешь? Зима грядет, и будет она жестока. Сдерет с тебя кожу, чтобы ты знал без всяких 'может быть' кто ты есть и чего стоишь. Страшно? Ничего, это даже хорошо, правильно. Страх полезен, если его не раскармливать. Ты узнаешь себя и, если выживешь, покинешь Нитль с облегчением... чтобы в той жизни он приходил к тебе ночами во сне и рвал душу надвое, ненавистный и желанный. Незабываемый.

   Старик усмехнулся, качнулся вперед и провел легкой ладонью по волосам Влада. Шепнул 'отдыхай' - и мир послушно погрузился в сон без видений, целительный и глубокий.

   Глава 19. Милена. Незакрытые счета