Восход

Мальчики стали неразлучными друзьями — целыми днями носились по лестницам, играли в мяч в коридорах и строили шалаши из подушек и стульев. Они знали, что нужно вести себя тихо, громко не кричать и не визжать, но успели к этому привыкнуть. В «Восходе» у Мехмета и Василакиса было больше свободы, чем за его стенами.

Пришла весна. Зарядили дожди. Недоступный в любом случае пляж выглядел малопривлекательно.

Глава 29

Афродити не вставала с постели несколько недель. Кирия Лоизу исполняла роль медсестры, и Саввас был ей очень благодарен. Он был рад, что соседка навещает его жену. Сам он перебрался в отдельную комнату.

Кирия Лоизу буквально не отходила от постели Афродити — перевязывала раны, меняла простыни и держала ее за руку. Было ясно, что та не хочет говорить о происшедшем, и пожилая женщина догадалась, что Афродити еще и скрывает что-то от мужа.

Саввас поверил в то, что жена поскользнулась и упала с лестницы. Это объясняло сломанные пальцы и синяки на лице. Он задавал вопросы, но не настаивал на ответах. По мере того как жизнь налаживалась, его природный оптимизм набирал силу, и сейчас Савваса больше интересовали коммерческие возможности, которые появлялись на новом Кипре.

В результате поездки в Лимасол Папакоста завел кое-какие деловые связи и уже вел переговоры о покупке нового отеля.

— Понимаю, должно пройти время, — разглагольствовал он, — но мы должны думать о будущем. Возможно, нам не удастся вернуть «Восход» так скоро, как хотелось бы. — Он сидел на стуле в изножье кровати и трещал без умолку, не обращая внимания на молчание Афродити. — Ума не приложу, что стряслось с Маркосом Георгиу? — делился Саввас своим недовольством с женой. — Он так и не привез ключи.

Афродити отвернулась, чтобы муж не видел ее лица.

— Синяки проходят, — весело заметил он. — Думаю, надо обновить покрытие на лестнице. Положим что-нибудь, что не скользит. Сейчас полно новых материалов, во всех отелях их используют. Поинтересуюсь ценами.

В тот день кирия Лоизу впервые застала Афродити в слезах. Имя Маркоса Георгиу вызвало в ее памяти тот смутный образ, что привиделся ей в ту страшную ночь в Фамагусте. Внезапно Афродити с ужасом поняла: то была не галлюцинация!

Пожилая женщина взяла ее за руку. Заглянув Афродити в глаза, она увидела в них такое же отчаяние и горе, как в то утро, когда та, избитая, появилась на пороге дома.

До сих пор Афродити молчала, хоть кирия Лоизу о многом догадывалась сама. Но сейчас она была готова поделиться.

— Вам приходилось совершать страшные ошибки… Непоправимые? — прошептала она сквозь слезы.

Кирия Лоизу сжала ее руку.

— Все время от времени совершают ошибки, — мягко сказала она.

— Но не такие, — ответила Афродити. В голосе ее звучала горечь, слезы лились из глаз. Казалось, она разговаривает сама с собой. — Он был там. Все видел. Он все видел!

— Что бы с вами ни приключилось, — успокаивала ее пожилая женщина, — вы в этом не виноваты.

Она не отходила от Афродити в течение нескольких часов. Та все плакала. Подушка промокла. Кирия Лоизу видела: что бы ни совершила эта молодая женщина, она заплатила за это сполна.

Казалось, с того дня раны Афродити стали заживать быстрее. Через несколько недель она уже могла покинуть комнату и спуститься вниз, крепко держась за перила. А с помощью кирии Лоизу даже сумела выйти на залитую солнцем улицу.

Но стоило Афродити вдохнуть полной грудью городской воздух, как она поняла: надо уезжать. Отныне этот запах будет всегда ассоциироваться у нее с Кипром — запах пыли, крысиного помета, запустения, крови и горечи. Повсюду он будет преследовать ее.

— Это вам чудится! — успокаивала ее кирия Лоизу. — Все пройдет, вот увидите! Я, например, никакого зловония не чувствую.

— А я чувствую. И очень сильно, — сказала Афродити, и на ее глаза навернулись слезы. — Я не смогу с этим жить!

В тот же вечер она сообщила Саввасу, что хочет уехать к матери.

Афродити позвонила ей и услышала то, что и ожидала.

— Я знала, ты опомнишься, — удовлетворенно заявила Артемис. — Пошлю кого-нибудь встретить тебя в Хитроу.

Сборы предстояли недолгие, брать ей было нечего.

Услышав известие, ее добрая соседка настояла на походе по магазинам, чтобы купить новую одежду, даже если она и не очень подойдет для английского климата.

— Вы же не можете приехать в мамином платье, — сказала кирия Лоизу. — Ну а там придется купить что-нибудь потеплее.

Через несколько дней Афродити сидела в самолете в аэропорту Ларнаки.

Небо было безоблачным. Когда самолет набрал высоту, она увидела внизу свой остров. Бескрайние зеленые просторы, тихие пляжи, куда выходят черепахи, чтобы отложить яйца… Не верилось, что остров разделен на части и объят кровопролитной войной. Она увидела несколько разрушенных зданий, но апельсиновые рощи, горы и деревни казались не тронутыми войной. Маршрут самолета пролегал в стороне от Фамагусты, и ей не пришлось представлять пустые гулкие улицы и безжизненные дома.