Восход черного солнца

- За эти, за те, за тысячи других.

Утро. Новый день. Она пришла к Сензи, когда он собирал топливо для костра. И это так поразило его, что он чуть не выронил вязанку.

- Сиани?

Солнечный свет проливался сквозь безлистые ветви над головой, выдавая ее бледность. Ее слабость. Две прошлые ночи выжали из нее больше сил, чем они могли представить.

- Я думала, что ты не откажешься от компании.

Слова не доходили до парня, пока он не взял себя в руки.

- Ты не должна покидать лагерь.

Женщина пожала плечами. Это была лишь тень ее прежних движений, да и сама она походила на тень. Даже взгляд ее словно ослабел.

- Ты беспокоишься, как и он. - Она поискала, на что бы сесть, и примостилась на пеньке. - Иногда я от этого так устаю. - Вздохнув, она сползла пониже и прилегла. - Иногда так хочется убежать... от страхов, от людей. - Она поймала взгляд Сензи, задержала его. - Ты понимаешь, о чем я?

Он почувствовал, как кровь прилила к его щекам; с усилием подавил желание сбежать от нее.

- Это очень опасно, Си. Ты не можешь оставаться одна, даже на несколько минут.

- Я знаю, - выдохнула она. - Но... когда очень многим рискуешь, чувство опасности притупляется. Ведь такое возможно? Иногда я стараюсь напомнить себе, как близко мы подошли к нашему врагу, как велико его могущество... но даже тогда ощущаю какую-то отстраненность. Нереальность. Как будто мне надо делать такую работу - бояться. - Она взглянула на свои ладони, словно надеясь найти на них ответ. И тихо произнесла: - Не было случая рассказать тебе раньше. Про воспоминания. Только отрывки, кусочки... но они опять появились. Когда Джеральд проводил Творение. Как будто, пока эта тварь занимала мое тело, я воспринимала ее разум. Моя память заключена в ее плоти. - Она подняла взгляд на подмастерье. Карие глаза блеснули на солнце. - Я вспомнила... как ты пришел ко мне. Ты помнишь, Зен?

Это было так давно, в таком чужом мире, к которому уже не было возврата, что ему понадобилось время, чтоб воскресить все в памяти. Воскресить себя тогдашнего.

- Да, - тихо сказал он. И поморщился, окончательно вспомнив.

- Ты был молод. Так молод! Помнишь? Образ, что сохранился с нашей первой встречи. Твое лицо. То, что я увидела в нем... что Прозрела в тебе. Но больше всего запомнилась твоя юность. Боги, ты был так юн...

- Мне и сейчас всего тридцать четыре, - защищаясь, вставил подмастерье.

- Действительно. Еще молод. Тело еще не стареет - хотя бы не так быстро. Еще в том возрасте, когда Фэа может восстановить плоть... - Она помолчала, обдумывая какую-то мысль. Потом что-то решила для себя. - Ты помнишь, зачем пришел ко мне? Чего ты хотел?

Его лицо уже пылало. Он отвернулся:

- Пожалуйста, Си...

- Тут нечего стыдиться.

Он покачал головой, закусив губу; его поразило, что память прошлого может до сих пор вызывать живую боль.

- Это не стыд, Си. Это... Я не понимал. Ничего не понимал. Я хотел, чтобы мир был другим, чем он есть.

- Ты пришел ко мне в поисках Видения, - мягко проговорила она. - Не власть, не здоровье, даже не бессмертие... Тебя не интересовало то, чего ищут другие. Только Зрение.

Он старался совладать со своим голосом, но на это уходили все его силы. Внутри все в нем тряслось, душа трепетала от унижения.

- А ты объяснила мне истину. Что я никогда его не получу.

- Да. Я сделала это. Служение, подобное твоему, заслуживает честности, хотя правда может ранить очень больно. И если она действительно ранила, так это потому, что многие люди лгали тебе - заставляли тебя верить, что есть какая-то надежда, но они не были...

- Они не были посвященными, - быстро вставил он. - Они не могли знать.

- Это так... Прости меня, - прошептала она.

Он зажмурился; душа его ныла от горя, от боли разбитой мечты.

- Ты сделала то, что должна была сделать.

- И я в это верила. Мы все в это верили. Что посвященность - природное свойство; никто не может получить его или утратить. Это не дело человека, не способ Творения. Способность Видеть существует в том, кто родился с нею. - Он услышал, что она глубоко вздохнула. Набирается храбрости? - Я ошибалась, Зен.

Он резко обернулся. Он не сразу понял ее слова и то, что они могут означать. Потрясение было слишком велико.

- Я верила в то, что сказала тебе. И любой посвященный сказал бы то же самое - любой честный. Но только никто из нас не жил так долго, чтобы понять...

Она внезапно остановилась, как будто собственное признание чрезвычайно расстроило ее. Сензи ощущал, как дрожат его руки от надежды и страха, как будто он балансирует на краю пропасти. На краю зияющего провала, и вот-вот упадет...

- Понять - что? - Подмастерье едва мог справиться со словами. - О чем ты говоришь, Сиани?

И она прошептала - украдкой, будто боялась, что кто-нибудь их услышит: