Восход Ганимеда

…Его мысли прервал светофор. Свернув направо, Семен проехал мимо здания школы, где когда-то учился, и еще раз повернул, в тихую улочку, одну из немногих, которые перенесли в третье тысячелетие тот облик, какой он помнил с детства. Дом в два этажа стоял на краю старого парка, напротив претенциозного входа в Центральный военный госпиталь.

Припарковав машину на площадке перед корпусами из стекла и бетона, подпиравшими небеса наравне с окрестными «свечками» – жилыми комплексами нового тысячелетия, он заглушил мотор и повернулся.

– Ну вот, мы на месте.

Семен мог поклясться, что на лице его странной спутницы промелькнула растерянность, словно та не знала, что ей делать дальше…

– Спасибо.

Она открыла дверь, вышла из машины и застыла, оглядываясь по сторонам.

Пока Семен закрывал машину, она не ушла. Сняв солнцезащитные очки, Лада отступила на несколько шагов, остановившись в тени высокого забора. На мгновение она действительно растерялась, не представляя, как быть, что делать дальше, и панически выискивая глазами сопровождавший их «Лендровер».

– Вход вот там, – тактично подсказал ей Семен, заперев машину.

– Что? – она вздрогнула, вырвавшись из глубин своих мыслей. – Нет, мне еще рано. Подожду тут.

Семен пожал плечами, собираясь идти, но внезапно все же задержался.

То, что его попутчица вела себя весьма странно, не пугало его. Он лично не знал, что такое война, но не раз видел, как воспоминания о ней коверкают души людей. Семен оказался достаточно проницательным и человечным, чтобы заметить: она не в себе, ей плохо, одиноко до такой степени, что это видно невооруженным глазом.

– Послушай, пойдем, мама напоит тебя кофе. Отец тоже будет рад видеть нового человека. Заодно и подождешь у нас, – предложил он, протянув руку, чтобы взять ее объемистую сумку.

Лада посмотрела на него так, словно Семен показался ей редким образцом безумца, но это выражение лишь секунду присутствовало в ее глазах.

Это искреннее участие со стороны человека, которого она должна была убить, окончательно сломало остатки ее решимости. Сознавая, что совершает полнейшее безрассудство, она позволила Семену взять сумку, и при этом по ее красивым, тонко очерченным губам впервые после второго рождения скользнула тень той улыбки, что была присуща маленькой бродяжке, заблудившейся в джунглях многомиллионного города.

Ее сознание возвращалось…

– Пойдем. – Семен свернул в парк, который тоже заметно поредел за эти годы: от многих деревьев остались лишь невысокие пеньки, а молодая поросль нездорового, желтоватого цвета выглядела совсем плохой заменой тем вековым деревьям, которые стояли тут когда-то сплошной стеной.

За восемь месяцев, что он здесь не был, за невысоким забором из красного кирпича произошли кое-какие изменения. Когда-то здесь располагался частный сектор, поэтому его родителям, купившим этот дом еще в середине девяностых прошлого столетия, удалось отстоять его и прилегающий клочок земли по праву частной собственности. Они не согласились продать его ни государству, ни строительным компаниям. Несколько соседних семей поступили так же. Вот и вышло, что почти в центре современного города, на краю старого парка сохранились три невысоких частных дома, которые были почти не видны под раскидистыми кронами переживших строительный бум деревьев.

Для Семена этот старый парк и дом за красным кирпичным забором всегда ассоциировались с неким райским уголком, местом отдыха для души и тела, маленьким оазисом настоящей зелени, случайно сохранившимся среди стекла и бетона.

Впрочем, пройдя по аллее, он с грустью понял: парку долго не жить, смог уже добрался и сюда, под тенистые кроны. Воздух больше не пахнул прелой листвой и свежестью, – он казался душным и тяжелым.

Открыв калитку своим ключом, Семен пропустил Ладу внутрь и прошел по гравийной дорожке, заметив, что к боковому фасаду дома на уровне второго этажа пристроена опирающаяся на облагороженные под мрамор бетонные столбы застекленная оранжерея. В ней, несмотря на полдень, ярко горели лампы дневного света и сквозь кристально-прозрачные стекла, лаская глаз, виднелась буйная, свежая зелень.

Мысленно порадовавшись за отца, у которого такая пристройка была давней и заветной мечтой, он, охваченный нетерпеливым ожиданием предстоящей встречи, легко взбежал по ступенькам и толкнул дверь…

* * *

– Старайтесь лежать спокойно. – Руки медика пробежали по напряженному торсу Семена, поправив датчики системы жизнеобеспечения. – Не нужно волноваться, – он отпускал дежурные фразы, от которых Семен еще больше напрягся. – Думайте о чем-нибудь приятном, расслабляющем. Погружение в сон займет некоторое время. Всего хорошего.