Восход Хепри

Так рождался Меч, благословенный Нетеру… Тути-Анх выдохлась, и её заменил иной Посвящённый мастер. Двое Жрецов снова проверили порочность крепления, и точно подогнали пластину гибкой меди к длинной ложбинке в лезвии Небут-Нетеру. Двое служек, уже готовящихся к Посвящению, на всякий случай, придавили медными пластинами к полированному граниту основание и острие меча. Тут же ударили кремниевые молоты, высекая искры. Так рождался Меч. Упругая бронза приковывалась дабы тонкое лезвие Небут-Нетеру не преломилось, встретив любую преграду, и не потеряло гибкость. Один молот треснул, разлетевшись сверкающими брызгами. Крупный тяжёлый осколок сильно ударил мальчика-служку в плечо. Его мгновенно унесли иные, а Посвящённому подали новый молот. Каждая капля, сорвавшаяся из мерного сосуда, означала охлаждение Небут-Нетеру. Меч Избранника не терпел спешки, но не терпел и промедленья. Священный тускло-серебряный металл ещё не остыл, он плохо отдавал тепло, иначе бы непременно оплавил бронзу. А сейчас Посвящённые мастера, к которым вновь присоединилась отдохнувшая Тути-Анх, и ещё один — старый и опытный Первый Стражник Братства — Манту-Херу-Асир, вчетвером, довершали начатое. Самое важное. Четыре молота, опускаясь на Меч почти одновременно, рождали вспышку искр, озарявшую всю мастерскую, и слепившую Посвящённых, что мешало работе. Первый Стражник окликнул служку, но остальные мастера, за грохотом, не услышали его слов. Непросто рождался Меч. Теперь Посвященные загибали обратно края канавки, аккуратно выбитой в священном мече, плотно и надёжно прижимая бронзовые пластины к клинку Небут-Нетеру со всех сторон. А, когда священный меч медленно — а быстро можно остудить лишь тонкое острие сего металла, дарованного Маат или Тути — охладится, отдавая бронзе свой жар, их поверхности ещё и сплавятся, а частью — станут единым, как учил Имхотеп. Слава Нетеру, служка поднёс синие стёкла, оправленные кожей, теперь свет не будет слепить Посвященных, а искры — лететь им в глаза. Но если осколок молота… Сколько Посвящённых Братства при ней потеряли глаз, а, иногда, оба, иногда — и жизнь, создавая Небут-Нетеру? Такова цена священных мечей, увечья, жизни и целые сезоны труда, тысячи лет Тайного Знания… А не два хека золотом и столько же — серебром, как предлагал Братству царь Хатти Цитанта, если и великий, то лишь своим чревом.

Но что Тути-Анх до сего нечестивца, когда Великий Меч, Меч Избранника, возлюбленного Ипи Ра-Нефера, рождается ныне в её руках?