Восход Левиафана

Слезы Инанны проявились в мире смертных золотыми бисеринками, они материализовались из воздуха и покатились по лицу мертвой девушки. Повитуха отшатнулась от тела, осенив себя защитным знаком Ану. Жрицы пали ниц и начали нараспев повторять молитвы-славления Инанне. От их красивых, но бессмысленных голосов богиня зарыдала еще громче. Ее прерывистые рыдания во всей ойкумене слышал один лишь Эрра.

Он вышел из комнаты, прошел коридорами дворца и оказался в небольшом саду с фонтаном. На краю фонтана, бессильно уронив жилистые руки на колени, сидел Ниску. Неведомо как, но воин почувствовал приближения бога.

- Это ты? - спросил он, глядя в пустоту. - Это ты.

- Уходи отсюда, бог, - прошептал он, медленно извлекая клинок из ножен. - Этот мир останется твоим храмом навсегда. Но не этот дом. И не мое сердце. Больше нет.

Он встал и сделал шаг в сторону, где стоял Эрра. Он не мог видеть бога, но будто бы видел.

- Уходи, прошу, - Ниску говорил упавшим, но сильным голосом. Голосом смертного, который уже ничего не боялся, и имел на это право. Он вскинул клинок и... нанес божественному телу Эрры легкую резаную рану! - Уходи, иначе, клянусь землей Кадингирры, я буду биться с тобой, бог.

Эрра отшатнулся. Он не боялся Ниску. Более того - он никогда бы не поднял руку на своего верного воина. Но тот факт, что Ниску практически видел Эрру и мог нанести ущерб его божественной сущности, говорил о многом. Как минимум о том, что Эрре действительно больше не было места в этих неспокойных землях.

И он покинул Кадингирру, даже не попрощавшись с Хаммурапи. Позже до него доходили слухи о том, что покорение Ларсы стало последним завоеванием великого царя. Кадингирра при нем достигла рассвета, но позже потеряла былое величие и растворилась в иной культуре.

Ниску ушел в пустыню и не вернулся, хотя в чертоги Эрешкигаль его дух так никогда и не попал. Инанна тоже ушла, а позже вернулась в ипостаси жестокосердной Шитар, аккадской богини любви и войны, распри и плодородия, страсти и материнской любви.

Эрра больше никогда не возвращался в эти земли. Он долго странствовал, оставил свой след в истории многих культур, но нигде не задерживался достаточно долго. Его славили под десятком имен, не одного правителя он возвел на трон, не одного воина сделал достойным бессмертной славы. Безграничная ярость, непревзойденное боевое искусство и холодная хитрость гениального военачальника остались с ним, но там, в пещере Борсиппы, он потерял нечто важное, глубинную часть себя, которая делала его чем-то большим. Большим, чем бог войны и разрушения.

Но ту часть он больше никогда не нашел. А со временем просто перестал искать. Стал тем, кем его видели. Неистовым, непредсказуемым, жестоким. Да и какая разница, что о тебе думают люди, если вся земля - твой храм? Да и какая разница, если даже этот храм тебе суждено потерять...

***

А наутро бог войны поймал змею. Угольно-черный шипящий шланг едва ли не метровой длины деловито проползал мимо их лагеря, пересекая звериную тропу, когда в его голову внезапно воткнулся узкий метательный нож. Змею буквально пришпилило к земле, даже ее раздвоенный язык так и остался высунутым. Похоже, она погибла мгновенно, хотя тело для приличия еще пару минут поизвивалось на травянистом пологе, стремительно теплеющем и наливающимся красками под ласковыми лучами восходящего солнца.

Эрра поднял змею, резким ударом ножа смахнул ей голову. Затем взял гада за хвост, нашел анальное отверстие, вставил в него кончик ножа и аккуратно вскрыл змею вдоль тела. Отогнул край шкуры и повел ножом в обратном направлении, отсекая соединительную ткань. Затем одним рывком содрал чешуйчатый покров с алого мясистого тельца.

Локи тщательно вымыл змеиное мясо, порезал на кусочки и насадил на несколько веток. К этому моменту Тот уже развел костер. Не прошло и десяти минут, как они лакомились свежеприготовленной змеей. Карн никогда не пробовал столь экзотическое блюдо, змея показалась ему очень вкусной. Но может статься, что на фоне пресных армейских галет его вкусовые рецепторы были рады любой альтернативе.

После неожиданно приятного завтрака они свернули лагерь и двинулись вслед за Тотом вглубь очередного леса. Дважды они пересекали нормальную грунтовку и каждый раз Карн искренне радовался, что хотя бы часть пути им удалось проехать на электричке. И пусть то были  какие-то полчаса, но сейчас он бы многое отдал за то, чтобы проехать на «электрическом змее» еще хотя бы столько же.

На третьи сутки пути вода подошла к концу, да и пища почти закончилась, но богов этот факт нисколько не напрягал, и вскоре Карн понял, почему. У небольшого озерца они наткнулись на большой металлический ящик, который едва ли не до середины ушел в податливую жирную почву. В ящике обнаружились запасы воды и армейские сухпайки.