Восход Левиафана

Это был удар ниже пояса. Но Эрешкигаль не могла взять свои слова обратно. На миг в ее глазах мелькнуло непонимание, шок всего на один удар смертного сердца вывел ее из равновесия. Возможно, если бы в эту секунду она взглянула на Эрру - ей бы открылась истина. Но властительница подземного мира не удостоила бывшего любовника вниманием. Она взяла себя в руки, гордо вскинула голову и кивнула.

- Биться будем на рассвете, - в ее словах звучал лед. Вековечный лед, в который неминуемо обращается влага, рискнувшая пробиться слишком глубоко в подгорные пещеры. - В моих чертогах.

С этими словами она покинула небесный дворец. А на следующее утро в жестокой схватке Нергал обезоружил Эрешкигаль и приставил лезвие своего изогнутого меча к ее обнаженной шее. В том смертельном танце, когда парные клинки Эрешкигаль несколько раз едва не настигли Нергала, многие из свидетелей поединка улавливали в движениях бога разрушительного света знакомые, но неуловимые финты и пируэты.

Нергал бился так, как не бился никогда прежде. Против коротких мечей Эрешкигаль он вышел с длинным полутораручным клинком, что было довольно необычным выбором. Тем не менее, скорость клинка при двуручном хвате в сочетании с невероятной силой ударов и удивительным мастерством Нергала позволяли ему не только успешно парировать все встречные выпады, но и атаковать самому.

В итоге, он удачно заблокировал один из клинков Эрешкигаль, затем высвободил левую руку и нанес богине жестокий удар в подбородок. Та пошатнулась и этого мгновения Нергалу хватило для того, чтобы перехватить ее левое запястье и ударить его о каменную стену. Клинок покинул руку богини, она с рычанием высвободилась из захвата, нанесла несколько рубящих ударов, но Нергал вновь оказался быстрее, - не обращая внимания на несколько легких порезов на груди, он ринулся вперед, отводя ее клинок вниз, затем еще раз ударил Эрешкигаль в подбородок, но уже яблоком клинка. Богиня рухнула на пол, Нергал встал над ней и коснулся лезвием меча ее шеи.

Эрешкигаль стала женой Нергала, и он перебрался к ней, в Ир-каллу. Никто так и не узнал, что перед боем Эрра дал Нергалу часть своей силы. Этот древний ритуал не был известен ни одному богу, Эрра нашел его, путешествуя на восток, в пустыню, где возле Ура он посетил древний зиккурат. Эрра давно заприметил эти необычные строения, которые местные народы использовали как храмы. Но оказалось, что не они строители зиккуратов, это наследие иной цивилизации, давно сгинувшей и не оставившей после себя ничего, кроме монументальных комплексов непонятного назначения.

Эрра каким-то шестым чувством улавливал, что зиккураты не были задуманы как храмы. Скорее как некие накопители колебательной энергии, которые сейчас по какой-то причине были «обесточены». Эрра не слишком старался вникнуть в их суть, но в зиккурате Ура он нашел железные скрижали, на которых был изображен тот самый ритуал.

Нергал был счастлив, Эрешкигаль, казалось, смирилась с ролью примерной (или не очень) супруги, а главное - забыла об Эрре. А сам Эрра... он никому не признался бы в этом, но в какой-то момент бог войны понял, что Эрешкигаль была единственной богиней, которую он не хотел покидать. Почему же ушел? Возможно - по инерции. А возможно - зов войны в нем всегда был сильнее зова страсти.

А потом Хаммурапи пошел войной на Ларсу и у Эрры было много работы. Он вновь пробуждал в войнах Хаммурапи отвагу и безумную ярость, сходился в бою с чужими богами и побеждал их, одного за другим. Он вновь воплощался в телах смертных воинов и упивался кровью врагов, разрушая все, чего мог коснуться. Он стал втрое неистовее и впятеро безжалостнее. Но войны Хаммурапи все равно любили своего бога. Они не переставали славить его, наносили на свои тела кровавые раны в его честь, называли его именем своих сыновей.

Эрра, бог войны и разрушения, воплощение ярости Кадингирры. Порой его называли богом чумы и мора, о нем слагали такие легенды, которые иному богу могли бы показаться оскорбительными. Но Эрра лишь раскатисто смеялся над этими историями, видя в них страх. Страх смертных перед войной, перед стихией, которую невозможно остановить или одолеть. Эрра знал, что так будет всегда. Однажды в пьяном экстазе, в объятьях крылатых духов-богинь воздуха, после штурма Ларсы, его разума коснулось видение грядущего. И он захохотал, узрев, что даже во тьме далекого будущего есть лишь война...

И кто знает, чем закончилась бы история возвышения Кадингирры, если бы однажды Эрра не услышал зов. Он пировал с другими богами в одном из небеcных дворцов, когда ощутил, что кто-то из смертных обращается к нему. Воины часто просили у Эрры благословения и он щедро делился своим вниманием с каждым из них, даруя силу, храбрости и мужество. Но то был совсем иной зов.