Восходящая бессмертная

Когда боксер просто посмотрел в ответ, Стефани поморщилась и сказала: «Конечно, ты права. Она просто начнет сходить с ума, а потом терзать себя, пока не узнает, что произошло. Если бы она смогла это понять, — проворчала она.

Дэни, Дрина, Виктор, Элви и даже Люциан, среди прочих, годами пытались понять, почему ее способность слышать мысли других такая сильная, но все безрезультатно. Из-за чего они просто глупо беспокоились о ней. Ей стало еще хуже, когда она начала улавливать небольшие намеки на то, что ждет определенных людей в будущем. Они начали наблюдать за ней встревоженными глазами, практически ходили вокруг нее на цыпочках, словно думали, что она может треснуть или взорваться в любую минуту. Они также делали всё, и все, что, как они думали, надеялись или верили, могло минимизировать последствия для нее. Все они боялись, что она превратится в бесклыкастую (no-fanger), злобную сумасшедшую версию беззубого (fangless) бессмертного или Эдентата (Edentate), какой она и была. По крайней мере, она надеялась, что она все еще Эдентат, а не бесклыкастая. В конце концов, сумасшедшие обычно не знали, что они сумасшедшие. С другой стороны, она еще не вышла из-под контроля и не начала убивать людей, так что будем надеяться. .

В то время как другие пытались скрыть от нее свои опасения, это было невозможно. Стефани могла услышать их опасения, надежды, планы и усилия, которые они прилагали, чтобы помочь ей. Она хотела заверить их, что все в порядке и она будет в порядке, но не могла заставить себя сделать это. Она не думала, что это будет справедливо, потому что, когда голоса в ее голове были в самом разгаре, это сводило с ума, и она тоже боялась сойти с ума. Ей часто приходилось просто прикрывать голову, свернувшись калачиком на полу и плача перед сном, что давало ей единственную передышку, которую она могла найти. . По крайней мере, пока голоса снова не будили ее.

Нет, решила она сейчас, рассказывать кому-либо из людей, которые заботились о ней, о внезапной тишине в ее голове, было бы плохой идеей. По крайней мере, на данный момент. Ей не нужно, чтобы все беспокоились о ней еще больше. Кто сказал, что будет иначе?

Визг Трикси привлек ее внимание к собаке как раз в тот момент, когда она подняла лапу, чтобы коснуться ее ноги. Затем боксер сделал несколько шагов через обеденную зону в сторону гостиной, остановился, выжидающе посмотрел на нее и издал один громкий гав.

«Верно. Пора спать, — сказала Стефани, узнав сообщение, которое ей давала собака. Она снова начала двигаться, но затем остановилась, когда ее взгляд скользнул на кухню и к продуктам, ожидающим на острове. Повернувшись в этом направлении, она сказала боксеру: «Я просто должна сначала убрать продукты в холодильник, чтобы они не испортились».

К ее большому облегчению, Трикси больше не лаяла в знак протеста. она просто последовала за ней на кухню и плюхнулась на пол рядом с ней, когда Стефани остановилась у коробок и начала доставать продукты. Она быстро справилась с заданием и так же быстро почистила зубы и умылась, прежде чем повести Трикси в спальню, чтобы лечь спать.

Глава 6

Торн убрал последние продукты и вышел в столовую, чтобы полюбоваться видом из большой комнаты дома со стороны озера. Его взгляд автоматически устремился туда, где острова прятали дом в задней части участка. Его губы изогнулись в улыбке, когда его мысли обратились к Стефани и ее словам, когда она думала, что он ее не слышит.

Она думала, что он был хорошим парнем, с ним было легко общаться, и она находила его привлекательным. Стефани была более конкретна, говоря о его теле и лице и желая увидеть его задницу. Ей даже нравились его крылья, вспомнил он.

Торн потянулся назад одной рукой и провел ею по краю одного крыла. Его крылья были его частью. Они были у него всю жизнь, и в молодости он думал, что это совершенно нормально. Только когда он вырос и увидел, как с ним обращались люди его отца, он понял, что он урод.

Новички на острове — бессмертные и даже несколько смертных, пришедших им на помощь после набега, — были добрее и вежливее. Несмотря на это, они по-прежнему смотрели на него и других гибридов с изумлением, которое подчеркивало их странность. И многие реагировали шоком и жалостью, которые быстро скрывались, но все же были видны.

Но только не Стефани, подумал Торн. Она мчалась через деревья в поисках своего кота, но резко остановилась, увидев их на причале. Ее глаза расширились. Однако эти широко распахнутые глаза были прикованы не к его крыльям, а к коту, который терся об него. Затем она расслабилась и подошла с явным удивлением и информацией о том, что кот не проявляет привязанности, а отмечает его как свою следующую добычу.