Восходящая судьба

— Спокойной ночи, моя любовь, — прошептал он, неохотно отпуская ее.

Елена поцеловала его ещё раз, прежде чем пойти в свою комнату в общежитии, и закрыла дверь.

Стефан ненавидел смотреть, как она уходит. Он не мог стереть из памяти образ Клауса, перерезающего горло Елены.

Тем не менее, Бонни и Мередит будут с ней.

Елена всегда была решительной и независимой, и теперь она имеет собственную силу.

Он будет всего лишь на пару этажей выше, если она будет в нем нуждаться.

Стефан преодолел два пролета лестницы между комнатой Елены и своей и открыл дверь.

Его комната была темной и мирной, и он подумал, что хоть он и не будет спать, он мог бы ненадолго прилечь, а мир мог бы немного подождать.

Когда он закрыл за собой дверь, он увидел белую вспышку на балконе.

Кэтрин. Медленное биение его сердца, казалось, совсем остановилось на мгновение.

Она изящно опиралась на перила балкона и выглядела обманчиво юной и хрупкой в длинном белом платье.

Она должно быть взлетела наверх и ждала его снаружи.

Первой его мыслью было забаррикадировать дверь балкона, чтобы она не смогла войти.

Второй мыслью было вооружиться колом и напасть на нее.

Но она уже с легкостью могло войти: он не был живым, поэтому не существовало барьера, препятствующего вампиру войти в комнату.

Не было никакого смысла нападать на нее, когда она видела как он приближается, и спокойно следила за ним через балконное стекло.

— Кэтрин, — проговорил он, выйдя на балкон и, стараясь придать голосу беспристрастное выражение. — Что тебе надо?

— Дорогой Стефан, — сказала она насмешливо. — Так ты приветствуешь свою первую любовь?

Она улыбнулась ему. Стефан не мог понять, как он мог думать, что Елена и Кетрин выглядели на одно лицо.

Конечно, черты их лица были похожи, но у Елены они были решительнее, волосы более золотистыми, а глаза более глубокого синего цвета.

Кэтрин выглядела беззащитной и хрупкой, в стиле своего времени, Елена же была более подтянутая и сильная.

И те любовь и тепло, которые он мог видеть в глазах Елены, невозможно было сравнивать со злобой Кэтрин.

— Клаус послал тебя? — спросил Стефан, игнорируя ее комментарий.

— Где Деймон? — осведомилась Кэтрин, продолжая вести ту же игру. Она кокетливо наклонила голову.

— Вы двое так хорошо ладили друг с другом в последний раз, когда я вас видела. В раю уже проблемы?

Стефан не ответил, и она улыбнулась шире.

— Деймону следовало принять мое предложение. Он был бы счастливее со мной.

Стефан пожал плечами, не желая показывать, как Кэтрин раздражала его.

— Деймон тебя больше не любит, Кэтрин, — произнес он, мстительно добавив, — Он хотел быть не с тобой.

— О, да, Елена, сказала Кэтрин.

Она подошла ближе к Стефану и очертила пальцами линию на его руке, глядя из-под ресниц.

— Оставь её в покое, — рявкнул вампир.

— Я больше не злюсь на Елену, — мягко сказала она. — У меня было много времени подумать. После того, как она убила меня.

— И правда, — сухо отметил Стефан, отступая назад от затянувшихся ласк Кэтрин.

— Значит, смерть дала тебе время преодолеть ревность к Елене?

Видя, что он никак не отвечает на псевдо-флирт, Кэтрин, лицо которой стало ожесточенным, выпрямилась.

— Ты удивишься, узнав сколько всему можно научится, будучи мертвым, — ответила она. — Видела я многое. И я вижу, что происходит между Еленой и Деймоном. В сущности, — она улыбнулась, ее длинные заостренные клыки блестели в лунном свете, — выходит у нас гораздо больше общего, чем я когда-либо предполагала.

Стефан проигнорировал тот укол боли, что почувствовал, подумав, что Елена и Деймон вместе.

Сейчас он доверял Елене и не собирался поддаваться играм Кэтрин.

Если ты причинишь боль ей, или другим невинным людям, я найду способ убить тебя, заявил он. — И в этот раз ты останешься мертвой.

Кэтрин рассмеялась, своим мягким, как колокольчик, смехом, Стефан словно перенесся на мгновение в сады отцовского дворца на многие годы назад.

— Бедный Стефан, — произнесла она. — Такой верный, такой любящий. Ты знаешь, я скучала по твоей страстности.

Она протянула руку и коснулась его щеки мягкой, холодной ладонью.

— Приятно видеть тебя снова.

Отступая назад, она стала меняться, ее хрупкая фигура в белом платье таяла, пока снежная сова не расправила крылья над перилами и быстро поднялась в ночное небо.

Бонни смотрела из окна комнаты Зандера в общежитии.

Это была долгая ночь, но над парком уже забрезжил розовый, с золотыми проблесками, рассвет.

Она пришла окало часа назад, как только Зандер позвонил и сказал, что нуждается в ней.

Когда Бонни появилась, Зандер заключил ее в объятия, и, закрыв глаза, крепко держал ее, словно на мгновение отгораживаясь от всего остального.

Остальные члены стаи уже ушли, и Шей и Зандер, сгорбившись над письменным столом, делали наброски планов сражений на клочках бумаги.

— Тристан недостаточно силен, — говорила Шей.

— Ели мы поставим его сбоку вместе с Энрике и Джаредом, то это скомпенсирует его травмированную левую ногу.

Зандер тихо, задумчиво хмыкнул.