Восхождение

Молодые голоса слышны и в заводской столовой — помещении ресторанного типа. Здесь действует принцип самообслуживания. Молодые люди внимательно читали многотиражку, рассматривали стенды с фотографиями и доску с объявлениями об итогах соревнования, где значились в тот день имена передовиков — начальника смены Ракоша Андора, машинистки подъемного крана Мисарош Эржебет, бетонщиков Фридриха Иожефа и Шереша Кальмана.

Мне говорил Эндрью Ковач, что большинство работающих на заводе живет не в самом Будапеште, а в лежащих неподалеку небольших городах Ваци, Дунакеси, ездят оттуда на автобусах, а квартиры себе хлопочут у местных Советов. Завод же сам не занимается распределением квартир, но зато может выдать ссуду на участие в кооперативе, часто невозвратную, как премию.

Если, минуя большой склад готовых изделий, как и на наших заводах, расположенный под открытым небом, выйти из дверей здания заводоуправления на шоссе, ведущее в город Ваци, то можно увидеть, как один за другим из заводских ворот выезжают груженые панелевозы. Они поворачивают налево, к Будапешту, включаясь в густой транспортный поток, и движутся к новым районам массовой застройки в столице Венгрии.

И подобно тому, как можно в Москве сесть на такой панелевоз в шоферскую кабину и приехать на строительную площадку к Копелеву, так и здесь машина советского производства, груженная деталями домов, доставит вас к рабочему месту строительных бригад, возводящих дома, например в самом красивом из районов в Будапеште — в Келенфельде.

В Келенфельд я приезжал не на панелевозе, а на маленьком будапештском такси вместе с переводчиком Иваном Фельдеак, студентом университета. История Ивана, хотя и не имеющая прямого отношения к строительным делам, все же достойна упоминания, ибо он год стажировался в нашем Педагогическом институте в городе Владимире, познакомился там с русской девушкой Надей Пичугиной, ставшей его женой. Теперь она, за год изучив венгерский язык, специализируется в том же Будапештском университете по русской литературе. К тому же они оба дают частные уроки русского языка, чтобы подкрепить бюджет молодой студенческой семьи, и время от времени работают как переводчики.

Я вспомнил об этом еще и потому, что Иван знает Москву, и я мог опереться на его сравнительные впечатления, а еще больше на желания и чаянья как потенциального новосела в одном из новых кварталов Будапешта.

Оставив такси, я долго бродил с Иваном по кварталам Келенфельда с его десятиэтажными типовыми домами и встроенными в композицию микрорайона двенадцатиэтажными башнями из литого бетона, а кое-где и группами пятиэтажных зданий типа блочных домов Лагутенко.

Так что и здесь была наглядно видна поэтапная эволюция крупнопанельного строительства, общий путь, пройденный и в Москве, и в Будапеште.

Было приятно сознавать, что весь Келенфельд строился из деталей, изготовленных на заводах советской конструкции, и было совершенно очевидно для меня и моего попутчика Ивана, что ансамблевые принципы и многие архитектурные мотивы застройки новых районов в Москве оказали свое влияние на будапештских строителей.

Трудно сравнивать типовые проекты в деталях, да и вряд ли нужно. Просто потому, что различия диктуются не только разницей вкусов, но и климата. Мне же в кварталах новых районов столицы Венгрии хотелось подметить то общее, что поддается сравнению с нашим опытом, что являет собой черты и тенденции общего для наших стран технического прогресса. Я имею в виду главные категории строительного мастерства — качество и скорость возведения зданий.

Мне как-то сказал Копелев, что в Будапеште строят немного медленнее, чем у нас, но чище. Так он выразился. Я думаю, что Владимир Ефимович основывался на мнении Легчилина, на беседах с венгерскими монтажниками.

Подробно об организационной структуре и особенностях предприятия мне рассказывал инженер Винце Кейс, имеющий навык в беседах с литераторами. Он знает, о чем нужно говорить и что показать.

Кейс неплохо говорит по-русски, изучил язык в поездках по нашей стране, начав в 1966 году со строек Минска. Он брал с собою в «Союз», как здесь говорят, все документы на венгерском и русском языках и составил для себя специальный словарь.

— Я хотел изучить русский и изучил его, — сказал Кейс с понятной гордостью. Потом он принес документы и схемы.

Товарищ Кейс начал с того, что отметил наших шеф-монтажников, помогавших строить и пустить заводы в Будапеште, в городах Дьердь и Мишкольц, их работу здесь вспоминают с благодарностью. Выполняя просьбу товарища Кейса, я называю Сергея Горбачева, Сергея Залогина, Юрия Ушакова, Виктора Гришина, Владимира Пономарева.

Большинство из них нынешние или в прошлом работники комбината на Красной Пресне, и надо ли удивляться тому, что в Венгрии они стали проводниками тех новых идей, которые родились в ДСК‑1...