Восхождение богов (СИ)

Подняв голову, сквозь мутную пелену слёз, Селеста увидела Клэрию, без улыбки смотревшую на неё. Когда граница между мёртвыми и живыми была стёрта, а Ктуул исчез, становясь новой звездой, Клэрия воспользовалась шансом и воплотилась. Для Никлоса этот путь уже был закрыт.

— Как? Во мне не осталось и капли ариуса! — воскликнула Селеста.

— Ты находишься в месте, где я в последний раз его использовала, чтобы передать другой девушке. Оглянись. Ты найдёшь то, что тебе нужно.

Ответ был прямо перед глазами. Под светящимся ядром, был небольшой постамент, неведомо кем и когда установленный. Как в ответ на вопрос, Селеста увидела, что на нём изображена виноградная лоза, часть которой напоминала ручку двери?..

Сосуд был там.

— Загадай желание, Сэлли. И оно будет исполнено.

Глава 25. Послевкусие

Селеста и Никлос

Он сидел в одиночестве в захламлённом кабинете, окружённый сотнями писем и документов, вчитываясь в очередное послание из-за океана и пытаясь разобраться с бесконечной колонкой цифр. Его руки испачканы чернилами, пятно оказалось даже на носу, когда он особенно задумался над ответным посланием. За окном догорал сентябрьский закат, и деревья уже успели нарядиться в осенние одёжки. Он слышал детские голоса, а также крики перелётных птиц, видел суету на главной площади, остатки прошедшей ярмарки — задорные флажки над зданиями, аляповатые вывески и всё тех же детей, носящихся как угорелые.

Если посмотреть чуть дальше, можно увидеть остатки разлома, идущего через весь город. Им повезло, он остановился на глубине трёх метров и за полтора года его удалось залатать. Но не везде в Сатуральских долинах обошлось малой кровью. Винцельская долина почти полностью выгорела и стала непригодной для жизни. Бросвальская грива обвалилась, перевал утрачен. И эльфы всё-таки ушли. Они больше не могли поддерживать свои леса, поэтому через несколько месяцев после Заката богов, исчезли, а их территории постепенно вернулись к естественному порядку, открыв новые варианты для связи с внешним миром.

Это был тяжёлый год. Много смертей. Много разрухи и потерь. Повезло, что удар пришёлся на конец мая, люди успели засеять поля и им не пришлось голодать зимой. Но это было непросто. Как и бороться с остатками магии хаоса. Как и осваивать новые способности, открывшиеся в каждом драконе.

Самым неподъёмным оставалось неведение. Никто так и не понял, что произошло. Это мучило больше всего.

Артан вздрогнул от сонливых мыслей, помотал головой, чтобы взбодриться и встал из-за стола к бару, выуживая бутылку дорогого коньяка — подарок от короля Акроша, нового правителя центральных земель, названных Адельским государством. Подняв стакан к закатным лучам солнца, он скосил глаз на печатку на своём мизинце, знаке его старшинства в Сатуральских долинах. Теперь они снова были сами по себе, и управлялись коллегиально, планируя каждые пять лет заново избирать своих управителей с ведущим во главе.

Трана хотела, чтобы долиной Гадельер правил её муж, Варт, но совет решил иначе и избрали Артана. За заслуги.

Мужчина поморщился и пригубил коньяк, поперхнувшись от горьковатого привкуса. Он морвиус как устал, ему было некомфортно в занимаемом кресле, но люди доверяли ему, поэтому Арт планировал продержаться оставшиеся четыре года, а потом уйти в отставку. У него была надежда отыскать Амалию и Шэ, уйти на дно, чтобы найти Ола и нового подводного короля, пока ещё не изъявившего желание налаживать контакты с сушей. Он хотел узнать хоть что-нибудь о судьбе Селесты и Никлоса. За прошедший год не было ни дня, чтобы он не вспомнил её лица перед тем, как они расстались.

Вернувшись обратно за стол, Арт вскрыл очередное письмо, когда заметил странные переливы света в углу комнаты, они будто втянули в себя все оставшиеся лучи солнца, а разойдясь, обнажили женскую фигуру в светлом балахоне и дорожном костюме. Выйдя вперёд, незнакомка оказалась Селестой.

Её волосы вернули родной цвет, в глазах вновь полно винных оттенков, а кожа порозовела, принимая естественный окрас. Она утратила болезненную бледность, и теперь выглядела абсолютно здоровой. Только во взгляде осталась тихая печаль.

— Ну здравствуй, муж мой, — сказала она, подходя к нему. — Я до последнего не знала, захочу ли увидеть тебя перед прощанием, но не могла уйти, ничего не сказав.

Арт нервно сглотнул, впиваясь в неё ненасытным взглядом. Это было как наваждение, как пресловутое желание, исполненное за один лишь вздох. А потом отпустило и он упал обратно в кресло, глядя уже спокойно. Чтобы ни было между ними — оно безвозвратно ушло.

— И тебе здравствуй, жена моя.

Они были как два незнакомца, встретившиеся на перекрёстке дорог. Ничего из того, что когда-то объединяло их, не осталось. Чужаки. Арт спрашивал себя, зачем она пришла. Зачем решила бередить прошлое, которое больше ничего не значило ни для неё, ни для него?

— Зачем ты здесь? — он произнёс вопрос вслух, когда молчание затянулось.