Восхождение язычника 2

— Не беспокойся, отец, все будет хорошо.

— А я уже давно за себя и не переживаю, — и Михаил слабо улыбнулся.

— Так, — раздвинул Ию и Пимена и шагнул к Михаилу.

— Ия, вы сказали, что он с утра поел и выплюнул все обратно? — и, получив кивок от женщины, начал сыпать вопросами: — Кровь была? Что ел и пил с утра? Говно у него тоже с кровью? — да, вопросы не самые приятно, но что уж тут поделаешь.

— Да была кровь утром, а с утра было вчерашнее жареное мясо и вином запивал, ну да, говно у него тоже с кровью бывает.

— Понятно, — а что я могу еще сказать, из вышесказанного ясно, что у него проблема с животом или кишками. Язва желудка, может быть, запущенная. Он же двадцать пять лет был стражем, а от той готовки немудрено испортить желудок. Офицеров-то получше кормят, чем солдат. И по приказу Андре нас кормят с офицерского стола, а во второй день я отведал простой солдатской пищи, мне не особо понравилось.

— Стул или табурет какой принесите мне, — дождавшись требуемого, я сел напротив Михаила.

Скинул с него покрывало, он был совершенно голый. И, призвав силу жизни, я начал пытаться прочувствовать Михаила и найти, откуда идет кровотечение. Вот только при переломах было все намного проще, и почти сразу было понятно, где перелом кости, и как он выглядит. Вот только здесь от ощущений я терялся и просто ничего не понимал. Мало опыта все-таки, я скорее ближе к травматологу, чем к врачу. Хотя мне и до звания настоящего травматолога далеко, нахватался по верхам, за счет силы только и выезжаю.

Сила жизни исходит с двух рук, и я направляю ее в тело Михаила в районе живота и пытаюсь направить как можно глубже. У Михаила проходит бледность прямо на глазах, и видно, как он оживает. Ия прикрыла рот ладошкой и, выпучив глаза, за всем наблюдает, а Пимен видит изменения, которые происходят с его отцом.

— Вот и все, хватит, — я убрал свою силу, одну пятую где-то потратил от своего резерва. А ведь резерв моей силы за прошедшее время вырос.

— Я думаю, что проблема с животом, — начал я. Но был перебит Михаилом.

— Ха, я это и так знаю, точнее, чувствовал, — и он хмыкнул.

— Так вот, — и я повысил голос, — проблема с животом идет от того, что вы едите.

И вновь был перебит Михаилом.

— Ха, так что, не есть теперь, что ли? — с вальяжной улыбкой произнес он.

Ну все, достал.

— Если сдохнуть не хочешь, то да, не жрать, а если я скажу, то и росой питаться будешь, ты меня понял, или разве не ты только что валялся, готовый подохнуть в любой момент. — А я не ваш ромейский лекарь, и таких, как я, очень мало, проблема находится в животе в самом, а именно там могла образоваться рана.

— Ну, скажешь тоже, — начал говорить Михаил, но Ия на него так взглянула, что он аж поперхнулся.

— Так что же тогда делать? — она серьезно на меня взглянула.

— Питание менять, а именно, никакой жареной и жирной пищи, никакого вина. Специй различных тоже меньше есть надо, оливкового масло тоже стараться не есть. Можно вареное мясо и яйца, похлебки разные, пить взвары на травах и молоко можно. — И, видя погрустневшего Михаила, я все-таки сжалился: — Это как минимум месяц, а после иногда можно будет и вино себе позволить, и мясо, но редко. Если рана внутри вновь откроется, то обычные лекари, не обладающие подобной силой, помочь не смогут, и ты изойдешь кровью и в мучениях помрешь, понял?

— Ясно, — протянула Ия, и с неодобрением взглянула на супруга. И, судя по ее многообещающему взгляду, вина и вкусной пищи ему не видать.

— А теперь вы, Ия, подойдите, — мне захотелось ее немного подлечить, а то все-таки вид у нее был тоже далеко не самый здоровый.

— Что, зачем, я ведь здорова? — немного возмутилась женщина, но все же подошла.

— Мне виднее, — и, возложив на неё руки, я вновь выпустил свою силу жизни.

Было заметно, как разглаживается ее лицо и уходит усталость.

— Ой, как хорошо, — и Ия от меня отстранилась, а я отпустил свою силу. — Словно помолодела, — и она весело рассмеялась.

— Вот, Яромир, держи, спасибо, что вылечил отца, — и Пимен протянул мне горсть серебряных монет, только я заметил, что там на одну монету было больше.

Мне было неудобно брать деньги за эту помощь, они небогато живут.

— Оставь себе, пошли лучше, персики покажешь, — я отвел руку с обещанной платой и вышел из комнаты.

А возле выхода меня встретила малышка Дора, которая прижалась ко мне и обняла.

— Спасибо, что вылечили папу, — ее голос был больше похож на шепот.

— Дора, не приставай к Яромиру, — раздался голос Пимена, который меня догнал.

— И ничего я не пристаю, — насупилась девчонка и, отпустив меня, выбежала на улицу.

— Яромир, спасибо тебе еще раз, что помог отцу, и ты зря отказался от денег, мне больше нечем тебя отблагодарить, но, если тебе понадобится помощь, можешь смело ко мне обращаться, — произнес Пимен и крепко сжал мое плечо.

— Что брать и от чего отказываться — то мое дело. А если хочешь отблагодарить, то просто расскажите, какой я хороший лекарь, людям, вот и все. Пойдем уже, а то развели тут, понимаешь.

— Да, конечно, — и Пимен первым вышел на улицу.

И повел меня за дом.