Восхождение к власти: день гнева

По горлу побежало лёгкое тепло, едва рассеявшее мрак печалей. Ещё один глоток и всё такое же тепло вновь бежит по его горлу в желудок, всё сильнее отгоняя пленившие дух горечи.

- Конвунгар, - наконец-то заговорил Маритон, жестикулируя при каждом слове левой рукой. – Как обстоят дела с войной? С Информакратией? Ведь до мирного поглощения ещё долго. Как вообще всё закончилось?

- Практически всё завершилось, - тихо ответил командир, распустивший длинные волосы, – для Информократии. Теперь её нет, никто более не сопротивляется. «Апостолов» нет, храмы Макшины разорены, священство практически полностью перебито…. Нами или же бунтующими. Нет смысла более сражаться. А финал… если честно, я думал, мы проиграем.

- А поподробнее?

- Перед ликвидацией «апостолов» нас теснили со всех сторон. Интеллектуальная бюрократия и полководцы Информократии повели все доступные войска на столицу, наплевав на множественные бунты по всей стране. Да, кстати о бунтах.

- А что сталось с тем отрядом? - прервал Флорентин Конвунгара, чего тот не заметил или не захотел и священник послал ещё один вопрос. – Кто-то выжил из тех, кто был со мной?

- Почти все ранены, часть пали героями, - выдал Конвунгар, с каменным лицом, отразившим внутреннюю душевную боль. – Во время контратаки по западному направлению большая часть оказалась в мешке, а затем то место накрыла авиация противника.

Маритон смог увидеть разрастающуюся печаль в глазах Флорентина и Конвунгара. Сам он не знал тех воинов, но завидев скорбь в глазах друга, понял, что это были не самые плохие люди и за каждым стоит своя тяжёлая и длинная история, а может они пожертвовали собой и счастьем в доме, что бы страна и миллионы смогли надеяться на лучшую жизнь… если таковая возможна.

- Жалко их, - выдавил Антинори, зажав переносицу. – Очень жалко, что они погибли… прими Господь их души у себя во Царствии.

- На, держи, - Хакон протянул стакан, полный плескающегося эля. – Помянем их.

- Так вот, - продолжил рассказ Конвунгар. – К концу дня положение только ухудшилось – нас практически оттеснили в «Старую Флоренцию», и пытались выбить с главной дороги… ещё немного и день кровавый был бы напрасен. Нам улыбнулась удача только после смерти Аурэляна.

- И какова цена победы? – сурово отчеканил Маритон. – Сколько нам пришлось заплатить ради того, чтобы Информакратия отправилась на свалку истории?

- Практически всё, - потеряно ответил «Крестоносец». – От моей «Орды» в лучшем случае пятнадцать процентов боеспособны. «Коготь Орла» утратил восемьдесят процентов боеспособных. Что касается вассальных формирований, то они лишены возможности воевать из-за колоссального количества раненных. Артиллерия и авиация фронта вместе с танками потеряли около семидесяти процентов техники.

- Дорого нам обошлись руины, - печально констатировал Маритон. – Ладно, чем сейчас живёт Информократия? Что от неё осталось и что будет дальше? Какое социальное творение вы возведёте на развалинах системы?

- Всё сейчас в воле Господа и Канцлера. Однозначно, этот край войдёт в лоно Империи и станет её регионом. Все храмы лживого информационного божества будут разрушены…

- А вместо них будут сиять во славу веры храмы единого Бога, - прервал вдруг Флорентин Конвунгара. – Инфо-философия объявлена ересью, и все её последователи будут покараны инквизицией… костры уже начинают разжигаться.

- Да, - продолжил «Крестоносец». – На руинах Информократии уже началось строительство будущего Рейха. Ныне объявлена война всем ересям в этом краю. Оставшиеся политические организации, ставшие наследниками идей инфо-философии, будут уничтожены за противлению идеям Рейха.

Маритон отпил из кружки, прикончив эль. Он видит перспективу грядущей эпохи. Её видели и многие философы, и мудрецы темнейших веков мира, говоря, что холодная вуаль тьмы отпрянет назад, раздоры и ссоры прекратятся и период великой ночи окончится. Но на его место тьме придёт свет, и гибельный холод уступит место выжигающему всё жару.

- Я так понял, вы собираетесь на месте Информократии с её интеллектуальной иерархичностью, храмами Макшины и всеобщей идеологией возвести Рейх, с его политической элитарностью, церквями Христа и идеями тоталитарной праведности.

- Ох, ты божечки, какие слова ты подобрал, - дал напомнить о себе Хакон. – Да, именно так, ты прав, чёрт побери. Но сильное государство, всеобщая мораль и гибель либерального гнилья всего лишь необходимость, которая нужна, чтобы общество не рассыпалось, как старый деревенский сортир.

- А ведь Хакон прав, - вновь заговорил Конвунгар, доставший небольшую фляжку и отпил из неё, слегка поморщившись. – Очень прав.

- Что это? – проявил незаурядный интерес Хакон, учуяв в воздухе нотки ароматов крепкого алкогольного напитка.