Восхождение Луны

– Всё, что внутри, – гордо кивнул он. – Думал, ему понравится, но он ничем не пользуется, в колесе не бегает, на качелях не качается… только ест да спит. Говорят, воришки любопытные и подвижные, а этот какой-то скучный. – Ледяной дракончик хмуро покосился на Луну. – Ну, что скажешь? Может, больной попался? Хотя… кормлю фруктами, ест хорошо. Но почему тогда он такой вялый?

Как бы ответить, чтобы не вызвать подозрений? Она просунула коготь между прутьев и поманила воришку. Тот испуганно отскочил, но затем, узнав свою спасительницу, шагнул вперёд и ухватился за коготь.

Как и в первый раз, в его разуме не нашлось понятных мыслей, но сильные чувства обходились без слов. Остатки страха смешивались с такой глубокой печалью, что Луне вдруг остро захотелось к маме под тёплое крыло.

– Может быть… – робко начала она и осеклась. А вдруг Холод решил её проверить? Как же помочь бедному крошке-воришке?

– По-моему, он просто тоскует, – вмешалась Солнышко, заглядывая в клетку. – Ну точно как Ласт после битвы за Летний дворец. С постели не поднять было.

– Бедный малютка, – жалостливо вздохнула радужная.

– Ласт – дракон, – сердито фыркнул Холод, – а это воришка! Получается, что коровы и рыба в обеденном зале тоже тоскуют?

– Вообще, я давно подозреваю, что воришки не так просты, как кажутся, – заметила Солнышко.

– Наверное, ему одиноко, – предположила Луна, убирая коготь. Бандит снова сел на одеяла и уныло свесил лохматую голову.

– Так и есть! – кивнула Солнышко. – Воришки всегда живут стаями. Правда, я знаю одну, которая долгие годы обходилась компанией драконов, но Цветок вообще исключение.

– А может, Бандит тоже особенный! – надулся ледяной дракончик.

– На вкус? – хмыкнула Сердолика из своего угла. Сейчас она была особенно не в духе, потому что полученное послание содержало отказ в возвращении в армию. – Попробуй, узнаешь.

Холод злобно зашипел на неё, потом повернулся к Луне.

– Так что мне теперь, – рыкнул он, – ещё одного ловить этому в пару? А если опять тоскливый попадётся?

– Лучше сам с ним подружись! – предложила она и тут же одёрнула себя – вдруг обидится.

– Что-о? – Ледяной принц надменно задрал подбородок.

– Между прочим, Цветок с Искром очень даже дружили, – вставила Солнышко.

– Да как вы это себе представляете? – возмутился он. – Ладно, нет от вас никакого толку… – Схватил покрывало, набросил на клетку и выбежал из библиотеки.

Солнышко ободряюще улыбнулась Луне.

– Не переживай, он просто беспокоится о своём Бандите. Лично мне твоя идея пришлась по душе. – Она вернулась к груде свитков и стала разбирать её дальше.

Луна грустно поджала крылья и обернулась хвостом. Конечно, он беспокоится… но ещё и злится на неё – вот за что только, непонятно.

Кинкажу тронула её за плечо.

– Да не бери ты в голову, он же вообще не слушает ничьих советов. Ужасный характер! Лучше давай почитаем, что пишут про их племя – они все такие надутые или нет. – Радужная принялась разворачивать свиток на низком деревянном столике. – Ореола говорила, что ледяные с ночными всегда ненавидели друг друга, а началось всё с какой-то ужасной трагедии в незапамятном прошлом. В свитках, которые она читала, никаких подробностей не нашлось… Жуть как интересно, правда?

– А Звездокрыла ты не спрашивала?

– Он тоже ничего не знает… Потому я и хочу поскорее научиться читать! Найду все-все свитки о ледяных и сама узнаю!

Они взялись за чтение. Кинкажу складывала из букв слова и вспыхивала радостной лавандовой окраской всякий раз, когда получалось правильно.

– Холод с Хладной должны знать, – заметила вдруг Луна.

– Ха-ха, вот так подойти к ним и спросить? – усмехнулась подруга, наливаясь голубыми оттенками льда. – Мы же такие гордые, разве мы удостоим ответа каких-то жалких радужных?

Луна хихикнула. Звездокрыл поднял голову и тоже улыбнулся.

– Я рад, что вы двое нашли общий язык. Мы очень старались подобрать сопещерников по характеру, кучу времени потратили.

– А я до сих пор не во всех уверена, – нахмурилась Солнышко.

– Во мне, например? – прищурилась Сердолика. Небесная ходила вдоль стен с ячейками, заглядывала в свитки и засовывала обратно. – Лучше бы перевели меня в пещеру, где меньше болтают языком.

– Глупости! – фыркнула Кинкажу. – Луна вообще молчунья, во сне и то больше говорит, чем днём.

– Что? – Луна в ужасе вытаращила глаза. – Я разговариваю во сне?

– Ещё как! – подтвердила Сердолика. – К чему я и веду… Одна трещит весь день, другая лопочет по ночам – с ума сойти можно!

Луна мысленно схватилась за голову: «Мама, ну почему ты мне об этом ни разу не сказала, не предупредила? Что толку хранить секреты, если ночью всё равно разболтаешь?»

– И о чём же я говорю? – спросила она, обмирая от ужаса.

– Всякую чушь несёшь, – хихикнула радужная, – но такую занимательную… Тьма, гром и молния, когти проклятия и всё такое прочее. Что же за свиток тебе такой попался – дашь почитать, когда закончишь?

– М-м… – Не зная, что ответить, Луна смущённо переминалась с лапы на лапу. – Переберусь-ка я, пожалуй, пораньше в историческую пещеру.

– Зачем?