Воскресение Христово видевше. Беседы на воскресные евангельские чтения / 2017

Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест, потому что Бог принял его. Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восстав лен, ибо силен Бог восставить его (Рим. 14: 3–4). Апостол Павел в этих словах не просто конкретен – он, если хотите, груб. Настолько, насколько это необходимо, чтобы быть понятым. Даже человек твердолобый и жестоковыйный не может сказать, что он не понял здесь чего-то. Не лезь к другому. Падает он – в Бога падает. Встает он – в Бога встает. И каждый в Бога богатеет, как может.

Ночь прошла, а день приблизился, – говорит Писание (Рим. 13: 12). День спасения, день прощения, славы, чести, день счастья, день Пасхи Христовой. Ночь проходит. И тем быстрее она со всеми ее демонами, со всеми нашими страхами и неуверенностями пройдет, чем скорее мы окажемся в состоянии не трогать человека, падающего о Боге и встающего о Боге.

Это самое тяжелое в христианской доктрине. Все легко: не есть мясо, не смотреть телевизор, не пить, бросить курить – возможно. Легко, потому что это внешние проявления. Надеть светлую одежду или темную – легко. Трудно заставить себя играть в команде Христа. Потому что эта команда до самого финала все время проигрывает. И все считают, что в ней что-то не так, и Руководитель не такой. Вот только победа за Христом. Всегда. В любом финале любой человеческой драмы, любого человеческого пути, всей земной истории.

Нам стоит попробовать Великим постом не трогать тех, кто спасается по-своему. Тех, у кого, может быть, сил меньше, чем у нас, или кто выглядит нелепым и несуразным. Или того, о ком мы думаем, что он человек неверующий, а он оказывается более верующим, чем мы все, вместе взятые. Или того, кто нам кажется разнузданным, но в действительности – тонкий и страдающий. Не будем трогать других людей, потому что тогда мы произносим суд на самих себя.

Спаситель говорит в сегодняшнем евангельском чтении: когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. И вот на эту фразу – они уже получают свою мзду – мы как-то мало обращаем внимания. Она проходит по касательной. А на самом деле она центральная. Играющий в пост, изображающий пост, постящийся в публичном пространстве уже получает свою мзду. А это значит, что, когда он придет за мздой небесной, ему скажут: «Подожди! Ты ведь все уже получил – долю человеческого уважения, почтения. Все это у тебя было. Чего еще ты хочешь?!»

А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое. Наш с вами пост – это пост радости. Нет ничего хуже постной, кислой мины. В русском языке «постное лицо» – то же самое, что «кислая рожа». А вот интересно, человек с постной миной, играющий в пост, он по поводу чего, собственно, скорбит? В чем его печаль? В том, что Пасха придет скоро? Он хочет ее каким-то образом отсрочить?

Если ты ждешь Пасхи, то пост для тебя естественное пространство, которое Пасхе предшествует. Ты просто постараешься избавиться от грязи – хотя бы чуть-чуть, хотя бы немного. Но что уж так скорбеть и убиваться, что ты от грязи избавляешься? Радоваться надо, счастье испытывать надо.

Когда священники надевают черные облачения, завесы в храме меняются на темные, это делается не для того, чтобы навеять на людей траур. Черный в Церкви – это не траур. Это отсутствие цвета. И это в помощь человеку – чтобы он не отвлекался, смог помолиться более сосредоточенно.

Траур вообще не свойствен Церкви, а в особенности Великим постом. Церковь ожидает Воскресения Христова, торжества Жениха своего Небесного, и как она может в этих обстоятельствах унывать? Это не значит, конечно, что надо дурацки хихикать на каждом великопостном богослужении. А вот радостно ожидать Пасхи – надо. Идти к ней с покаянным, но бодрым и надежным, обнадеженным, сердцем – надо. Без этого бессмыслен пост. Все наши жертвы превращаются в жертвы ветхозаветные: воскурение сжигаемых козлов.