Воскрешающая

Я же забыла, что ещё в больнице врачи меня просили поменьше беспокоить раны. Возможно, я слишком крепко прижимала к лицу руки.

− Я сейчас позову лекаря. Он здесь, рядом, − забеспокоился паренёк. − Подожди минутку.

Разумеется, не по деофону вызовет он придворного лекаря. Поскольку все жители Дарьяндеса находились у подножия горы, то телепатия – это самое быстрое средство связи, если уметь им пользоваться. Уж кто−кто, а Иштер умел.

Иштер никуда не уходил. Всё это время я чувствовала рядом его присутствие. Вскоре послышалось пыхтение с трудом взобравшегося на последние ступени лекаря.

− Скорее, − торопил Иштер, − сделайте что−нибудь.

− Что случилось? – слабым от волнения голосом спросила королева.

Она и её царственный муж, обеспокоенные поведением сына, подошли к нам.

− Не знаю, − сказала я, – думаю, ничего серьёзного.

Пыхтящий врачеватель тел, наконец−то, добежал до нас и, отдышавшись, поинтересовался:

− Раньше такое с−с−лучалось? – по голосу я бы дала ему лет пятьдесят. Говорил он спокойно, но присвистывая букву «с».

− Первое время, а потом прошло. И вот, кажется опять. Мне хорошо помогает мазь из алоэ, у вас, её случайно нет?

− Нет, такой мази нет. Но, у меня ес−с−ть другое с− с−редс−с−тсво, − он потрогал мою голову кончиками пальцев, словно проверяя всё ли с ней в порядке. – Боль где−нибудь чувс−с−твуете?

− Нет… а должна?

Лекарь проигнорировал мой дурацкий вопрос.

− Я с−с−ниму с−с ва−с повязку. Будет лучше, ес−с−ли вы с−с−ядете и ус−с−покоитесь.

Я выполнила его просьбу.

«Королева, это не очень приятная процедура, − обратилась я к ней мысленно. − Вы слишком взволнованны. Вам лучше не видеть этого».

− Мы не будем вас смущать, − ответил за неё король. – Моя жена и правда очень перенервничала.

Я услышала их удаляющиеся шаги.

− Я могу, сама снять, − попробовала я перехватить инициативу, но лекарь возразил:

− Ни в коем с−с−лучае! Я вс−с−ё с−с−делаю с−с−ам. Я не хочу, чтобы, по−моему недос−с−мотру вы получили заражение крови.

Он начал осторожно распутывать бинты.

− Я что с−с вашей рукой? Может мне её тоже пос− с−мотреть?

− Нет, с ней всё нормально, − и поинтересовалась: − А из чего сделано ваше целительное средство?

− Хм−м, − хмыкнул лекарь, − перечис−с−ление вс−с−ех компонентов не дос−с−тавит уовольс−с−твия для ваших ушей.

Больше я не стала его отвлекать своими вопросами, ответы на которые меня совсем не интересовали. Лекарь делал свою работу не торопясь, с особой вдумчивой медлительностью. От него приятно пахло сушёной травой.

Наконец, пришло время для последнего витка материи вокруг головы, и ещё немного он начнёт манипуляции со своим целительным снадобьем. У меня даже мурашки по спине побежали, когда я представила, как его пальцы касаются ран. Мне чудилось, что прикосновения непременно будут холодными.

Вдруг я вскрикнула от неожиданной яркой вспышки… это была не боль − я к ней привыкла. Это был свет: настоящий, яркий, всепроникающий! Вскрикнув, я закрыла глазницы руками. Сердце застучало так быстро, что я не на шутку испугалась.

Странно, но свет приникал сквозь пальцы…

− Что со мной? – задала я вопрос.

Лекарь почему−то молчал.

− Свет… я же не могу видеть свет. Я же не могу… Что со мной?!!

В воздухе повисло напряжение, словно все знали ответ, а я его не знала.

− Уберите руки, − тихо попросил лекарь.

Они не слушались меня, будто приклеились к лицу. И я боялась… чего−то, чего не могла понять. Лекарь осторожно коснулся моих рук и отнял их от лица.

В лицо бил яркий солнечный свет, я увидела подол изумрудного платья, закрывающий колени, увидела разноцветные камни под ногами… Я видела! Но как?

Находясь на грани истерики, я принялась ощупывать свои раны. Вместо пустых глазниц были глаза: настоящие, мокрые от слёз… Меня затрясло от нервного шока.

− Я… вижу. У меня есть глаза… Я вижу! Этого не может быть!

− Это чудо! – изумлённо воскликнула королева.

− Дарьян сотворил его! – добавил король.

− Лануф, ты опять видишь! Это здорово! – ликовал Иштер и обнял меня.

Потом я встала, повторяя, как в бреду: «я вижу…я вижу…», и заплакала, не в силах остановиться. Королева, утешая, прижала меня к себе. Сквозь пелену слёз я не могла никого разглядеть.

Я долго не могла успокоиться: то смеялась, то плакала. Я чувствовала себя такой счастливой, что боялась в это поверить.

− Извините, − произнесла я, когда смогла взять себя в руки. – Я не ожидала этого. Была не готова…

− Ну, что вы, − с улыбкой молвила королева, − Дарьян благоволит вам.

− О, лучше бы я осталась незрячей! Я просила его не забирать Нацтера. Зачем мне глаза? От них у меня одни проблемы.

− Не надо так расстраиваться, − сказал, подойдя, король.

Это был статный, красивый мужчина, на его суровом лице затаилась глубокая печаль.

– Вы сделали для наших детей гораздо больше, чем могли сделать мы. Нам не дано было даже поговорить о них с Дарьяном. Мы благодарны вам, и вы заслуживаете это чудо.

− Нам пора уходить, − тихо сказала королева. – Мы давно свыклись с мыслью, что только один из сыновей будет охранять нашу старость.